Она умышленно вынуждала его нервничать, но по какой-то извращенной причине Панда был рад, что Люси заставляла его выкладывать всю подноготную. Он переключился в положение «вольно на параде», сцепив за спиной руки, глядя точно поверх их голов.
– Как я говорил, Университет Уэйна. Единственный раз я оказывался близко к Лиге плюща, когда охранял какую-то голливудскую актрису на футбольном матче между Гарвардом и Йелем.
– У него хорошие манеры за столом, – встряла Люси. – И что тут говорить, он хорош в постели.
– Я уже поняла, – согласилась ее мать голосом, который оказывал шокирующе гипнотическое воздействие, что заставило Панду задуматься, насколько в действительности отличаются она и Люси.
Он гнул свое.
– Было время, когда я беспробудно пил и ввязывался по пьянке в драки. – Он сжал за спиной руки. – Но главное, что вам нужно знать… – Он заставил себя взглянуть на них. – У меня проблемы с ПТС. – Он сглотнул. – Кажется, все осталось позади, но я не хочу рисковать и снова стал ходить на консультации. Долгое время я боялся сильно привязываться к людям из страха, что причиню им боль, но эти мысли остались в прошлом. Хотя иной раз я выражаюсь, и у меня взрывной характер.
Президент Джорик посмотрела на мужа:
– Неудивительно, что она влюбилась в него. Он просто вылитый ты.
– Хуже, – поправила Люси.
Ее отец резко откинулся на спинку стула:
– Ловлю тебя на слове.
Панда не позволял никому из этих Джориков увести себя в сторону. Он расцепил руки.
– Учитывая мое прошлое, наверно, я не тот, кого бы вы хотели для своей дочери.
– Мистер Шейд, ничто из вашего прошлого не является для нас новостью, – заверила президент. – Неужели вы и впрямь думаете, что мы наняли вас охранять Люси, не наведя предварительно справки?
Не стоило так поражаться, но он не смог удержаться.
– Вы награжденный солдат, – продолжила она. – Храбро служили стране, и у вас образцовая характеристика из Детройтского департамента полиции.
– Однако, – снова встряла Люси, – он может быть настоящим идиотом.
– Как и ты, – резонно заметил отец.
Панда вытянул руки по швам.
– И я очень люблю вашу дочь. Как вы можете видеть. Потому что в противном случае я чертовски уверен, простите, мэм, что не стал бы проходить через все это. А сейчас, со всем уважением, мне нужно поговорить с Люси наедине.
Мисс «Может, я беременна, а, может, и нет» вдруг превратилась в саму осторожность.
– Сначала попробуй маффины. Ты же любишь маффины.
– Люси. Сейчас.
И он мотнул головой в сторону двери.
Люси еще не покончила с его наказанием. Она целую вечность выбиралась из–за стола с видом надутого тинейджера, что, кажется, развеселило родителей.