— Понял, — так же тихо шепнул разведчик и замер в ожидании.
Ждать пришлось недолго. Через две минуты после окончания радиопереклички к зданию подрулила машина с выключенными фарами, и из нее неторопливо вышел молодой парень. Разведчик в очередной раз удивился, насколько хорошо враги ориентируются в полной темноте. Парень подошел к нему так уверенно, словно на разведчике не было никакого маскирующего костюма, а на небе сияло солнце. Агент протянул конверт и тихо сказал:
— Удивлены? На фоне стены, да еще в такую ясную ночь, не заметить вас может только слепой… Уходите, сейчас сюда приедет группа оцепления.
По голосу информатора можно было понять, что он улыбается. Разведчик отдал ему конверт с деньгами и бесшумно скользнул в невысокие кусты. На ехидное замечание подручного он не обижался. Парень говорил чистую правду. Ночь была не такой уж ясной, но суть заключалась в другом. Каким бы немыслимым тренировкам ни подвергали свои органы чувств разведчики, им никогда не удавалось достичь того уровня остроты восприятия, что был у противника. Потому что враг использовал не обычные человеческие обоняние, осязание, слух и зрение, а самое настоящее звериное чутье. Без преувеличения. Противник был очень силен и опасен…
Воин миновал три линии затаившихся в траве соратников и продолжил свой путь, почти паническое бегство. Чувство, что по пятам неслышно идет стая хищников, не оставляло его ни на секунду. Он уже выбрался из опасной зоны, но до освещенной трассы ему оставалось еще метров сто. Разведчик сделал последний рывок и, уже у кромки тротуара, почти столкнулся с внезапно возникшим на пути мужчиной.
— Красть нехорошо, — назидательно сказал незнакомец и оскалил крупные острые и желтоватые в свете уличного фонаря зубы в презрительной улыбке.
Разведчик опустил взгляд на подбородок незнакомца, всеми силами стараясь не смотреть ему в глаза. Противник сделал обманное движение вправо, однако разведчик не поддался на уловку и нанес ему сильный удар ногой в живот. Враг увернулся, но разведчик не потерял равновесия, а наоборот, оставаясь в позе крупной черной цапли, чуть развернулся и атаковал его той же ногой снова. На этот раз не ожидавший продолжения атаки противник получил причитающийся звон в ушах и на секунду замешкался. Разведчик нанес ему серию тяжелых ударов открытой ладонью по корпусу и в лицо. Враг упал на четвереньки, а разведчик, вместо того чтобы добить его несколькими пинками, отскочил в сторону и вынул из-за пояса длинный кривой кинжал. Противник снова оскалился и внезапно прыгнул из, казалось бы, неудобного положения, как волк, целясь зубами разведчику в горло. Воин выставил перед собой кинжал и одновременно отскочил далеко назад, «проваливая» этим приемом врага в пространство перед собой. Противник уже в полете понял, что не сможет дотянуться до разведчика, и выгнулся так, чтобы не врезаться лицом в подставленное воином колено. Уловка не помогла, потому что, изворачиваясь, он на мгновение показал открытое горло и разведчик не замедлил полоснуть по нему острой сталью. Враг упал на асфальт и захрипел, разбрызгивая вокруг себя крупные капли темной крови. Теперь воин уже не боялся смотреть ему в глаза. Он присел рядом с корчащимся в конвульсиях противником и вытер кинжал о его куртку. Умирающий поднял на разведчика звериный взгляд и из последних сил попытался впиться зубами в его руку. Из попытки ничего не вышло. Клацнули зубы, поймав лишь воздух, а лужа темной крови растеклась почти до проезжей части. Враг закрыл желтые волчьи глаза и медленно прижался холодеющей щекой к залитому кровью асфальту.