— Ты проверял? — ухмыльнулся Скарре.
Сейер отпил виски и кивнул.
— Я нашел там только несколько клещей. Как думаешь, это что-то значит?
— Очевидно, это, метафорически выражаясь, некий предмет, за который мы забыли заглянуть. Что-то, что находится у нас перед глазами все время, но о чем мы не подумали. Сон — это, определенно, предупреждение. Теперь дело только за тем, чтобы найти стул.
— Да, стул — это такое дело… Нельзя запускать. — Он от души посмеялся над собственной шуткой — редкий случай.
— Я надеялся, что у тебя есть туз в рукаве, — сказал Скарре. — Не могу смириться с тем, что мы в тупике. Проходят недели. Папка Анни растет как на дрожжах. А ты — тот, кто приходит с советом.
— В каком смысле? — опешил Сейер.
— Твое имя, — улыбнулся Скарре. — «Конрад» значит: «тот, кто приходит с советом».
Сейер уважительно приподнял бровь.
— Откуда ты знаешь?
— У меня есть книга. Я обычно открываю ее, когда на моем пути встречаются разные люди. Это замечательное времяпрепровождение.
— Что значит «Анни»? — быстро спросил он.
— Красивая.
— О боже. Ну что же, именно сейчас я не достоин своего имени. Но ты не должен терять мужества, Якоб. Кстати, что значит «Хальвор»? — с любопытством спросил он.
— «Хальвор» значит «Охранник».
«В первый раз он назвал меня Якобом», — удивленно думал Скарре.
* * *
Солнце стояло низко, его лучи наискосок пересекали уютную веранду и празднично собирались в углу — здесь было так тепло, что они скинули куртки. Они ждали, пока нагреется гриль. Пахло углем, жидкостью для розжига и лимонной мятой от ящиков на веранде — Ингрид только что помыла их.
Сейер сидел, держа на коленях внука, и качал его, пока не заболели бедра. Он всегда чувствовал смутную печаль, когда сидел так с Матеусом на коленях, и в то же время вниз по спине разливалось что-то вроде физического удовольствия. Через несколько коротких лет мальчик вырастет, и голос его погрубеет.
Ингрид встала, подняла с пола деревянные башмаки и постучала ими три раза. Потом вдела в них ноги.
— Зачем ты так делаешь? — поинтересовался он.
— Просто старая привычка, — улыбнулась она. — Из Сомали.
— Но ведь у нас тут нет змей и скорпионов?
— Это становится своего рода навязчивой идеей, — рассмеялась она, — от которой я не могу избавиться. К тому же у нас есть осы и гадюки.
— Ты думаешь, гадюка может залезть в ботинок?
— Не имею ни малейшего представления.
Он прижал внука к себе и понюхал ямку у него на затылке.
— Покачай еще, — попросил тот.
— У меня устали ноги. Если ты найдешь книгу, я тебе ее почитаю.
Матеус спрыгнул с коленей деда и бросился внутрь дома.