* * *
У фру Йонас наступил обеденный перерыв. Она выглянула из задней комнаты с хлебцем в руке, одетая в тот же самый красный костюм, в котором она была при их первой встрече. Она выглядела задумчивой. Еду на вощеной бумаге она отодвинула в сторону, словно давая ему понять, что неправильно было бы жевать, говоря об Анни. Она сосредоточилась на кофе.
— Что-нибудь произошло? — спросила Астрид и сделала глоток из термокружки.
— Сегодня мы будем говорить не об Анни.
Она подняла кружку и посмотрела на него, округлив глаза.
— Сегодня мы поговорим об Эскиле.
— Прошу прощения?
Полный рот превратился в маленькую узкую щель.
— Я пережила это, оставила это позади. И, если мне позволено будет сказать, это стоило мне больших усилий.
— Я сожалею, что не могу быть более тактичным. Меня интересуют некоторые детали, касающиеся смерти мальчика.
— Почему?
— Я не обязан отвечать, фру Йонас, — мягко сказал он. — Просто ответьте на мои вопросы.
— А что, если я откажусь? Что, если я не смогу пройти через это еще раз?
— Тогда я пойду своей дорогой, — тихо сказал он. — И оставлю вас подумать немного. Потом приду еще раз с теми же вопросами.
Она отодвинула кружку, сложила руки на коленях и выпрямилась. Как будто ждала именно этого и решила стоять до конца.
— Мне это не нравится, — натянуто сказала она. — Когда вы приходили сюда говорить об Анни, мне не могло прийти в голову отказаться сотрудничать с вами. Но раз речь зашла об Эскиле — вам придется немедленно уйти.
Ее руки нашли друг друга и сплелись. Она явно была испугана.
— Как раз перед тем как он умер, — сказал Сейер и посмотрел на нее в упор, — он так толкнул свою тарелку, что она упала на пол и разбилась. Вы это слышали?
Вопрос ее поразил. Она удивленно взглянула на Сейера, как будто ждала чего-то другого, возможно, более страшного.
— Да, — быстро ответила она.
— Вы слышали это? Значит, вы не спали?
Он внимательно наблюдал за ее лицом и заметил, как по нему промелькнула легкая тень. Он повторил вопрос:
— Значит, вы не спали и слышали жужжание электробритвы?
Она склонила голову.
— Я слышала, как Хеннинг пошел в ванную и как хлопнула дверь.
— Как вы поняли, что он пошел в ванную?
— Мы долго жили в том доме, у каждой двери был собственный звук.
— А перед этим? Что вы слышали, прежде чем он ушел?
Она снова помедлила, копаясь в памяти.
— Их голоса на кухне. Они завтракали.
— Эскиль ел вафли, — осторожно заметил он. — Это было обычным делом? Вафли на завтрак? — Он постарался, чтобы вопрос прозвучал иронично.
— Вероятно, он выклянчил их, — устало сказала она. — Он всегда получал, что хотел. Эскилю нелегко было сказать «нет», это тут же вызывало у него приступ. Он не терпел, когда ему противоречили. Это было как дуть на угли. А Хеннинг не был особенно терпеливым, он не мог терпеть его крики.