Ещё не так давно здесь обитал Гуго Вальдгаузен, владелец нескольких шахт в окрестностях Дорнау и большого машиностроительного завода в соседнем городе. По слухам, он удрал в Южную Америку, едва только советские войска переступили границу Германии. Грингель и Михаэлис знали, что хозяин этого дома и в самом деле имел все основания бояться встречи с советскими войсками: он был видным членом гитлеровской партии, и у него на шахтах работали пленные из разных стран. Вальдгаузен славился жестоким обращением со своими рабочими, и на его совести было столько преступлений, что он неминуемо угодил бы на скамью подсудимых.
Однако дом вовсе не напоминал об угрюмой жестокости своего сбежавшего владельца. Сквозь чёрные сучья голых деревьев весело проглядывали светлые стены, на зеркальных стёклах широких окон играли отблески заходящего солнца. Всё здесь говорило о спокойной, размеренной жизни, о достатке и безмятежной уединённости.
Грингель позвонил. Загудел моторчик автоматического замка, и калитка открылась.
— Интересно, кто здесь остался? — проговорил Михаэлис, входя в сад.
— Наверно, какая-нибудь бабушка или приживалка, — хмуро ответил Грингель, окидывая быстрым взглядом величественный подъезд.
По дорожке, выложенной квадратными белыми плитами, они дошли до крыльца, и оба удивлённо остановились, увидев в дверях пухлое белое лицо Мюллера, токаря завода «Мерседес». Поза его выражала не то растерянность, не то недовольство.
— Вот тебе и приживалка! — рассмеялся Михаэлис. — Ну что ж, приятель, принимай незваных гостей.
На лице Мюллера появилась осторожная улыбка. Он не знал, зачем явились сюда бургомистр и директор завода, и хотя сердце у него забилось тревожно, он явно старался быть приветливым и радушным.
Они вошли в просторный холл и остановились. Высокие дубовые двери вели в столовую и гостиную, крутая, но изящная лестница как бы приглашала на второй этаж. Судя по всему, в этом доме было не меньше десяти — двенадцати комнат.
— Я и не знал, что ты здесь живёшь, — не скрывая недоумения, произнёс Грингель. — Давно?
— А вы хотите меня выселить? — встревожился Мюллер.
— Нет, нет, — ответил Михаэлис. — Об этом не беспокойтесь. Мы пришли сюда с прямо противоположными намерениями, — И он снова окинул взглядом помещение. — А скажите, у вас большая семья?
— Жена и я.
— А кто ещё здесь живёт?
— Больше никого… Мы вдвоём… Но я сюда больше никого и не впущу! — сразу перешёл в наступление Мюллер. — Я этот дом не самовольно занял, я тут по праву живу, у меня даже документы есть.
И он проворно подбежал к какому-то затейливому столику, порылся в ящике и принёс бумагу, из которой явствовало, что тётка господина Вальдгаузена поручает господину Мюллеру охрану дома на всё время отсутствия владельцев.