— Страна разделена на квадраты, — объяснил Стивенсону его колумбийский спутник. — Это сделано в интересах полиции. За вами все время наблюдают.
— Прошу прощения, но…
— Нас обучали немцы, — он ухмыльнулся. — Специальная миссия из Мадрида, возглавляемая гитлеровским экспертом! Это был человек, спасший Муссолини и шурина Франко во время вашей большой войны… Отто Скорцени!
— Он был тут? Когда?
Собеседник Стивенсона почесал в затылке.
— Последний раз года три назад.
Стивенсон начал вспоминать слова Скорцени об использовании авиалайнеров при перевозках секретных грузов в страны, где за взятку можно было стать иммигрантом. Три года назад… Из праздного любопытства он недавно проверил дипломатический корпус Колумбии. Немецким послом оказался Эрнст Людвиг Остерман фон Рот. О его нацистском прошлом имелись следующие данные в личном деле: вступил в партию в 1937 году, партийный билет номер 3 810 743… Представитель национал-социалистической партии на оккупированных территориях Советского Союза.
…Вскоре стало известно, что Германия не одобряет новую «бормановскую» историю. О раздражении местных жителей сообщалось одновременно в нескольких газетах, при этом их выражения походили друг на друга. Все сводилось к тому, что война давно окончена, а журналисты, рывшиеся в этой грязи, работают на руку коммунистам.
Сначала в немецком посольстве пообещали, что отпечатки Бормана прибудут в субботу утренним рейсом из Франкфурта через Мадрид. Спустя два дня посольство заявило, что отпечатков пальцев в личном деле Бормана не оказалось. Конечно же, отпечатки были. Их сняли с Бормана в двадцатые годы, когда он проходил по уголовному делу об убийстве, но это имело место в Лейпциге, а Лейпциг теперь находился на территории ГДР.
Стивенсон отметил единодушие местной прессы. Единственный издатель, начавший полицейское расследование, через месяц был смещен со своего поста в еженедельном журнале «Кромос». Генерал Ордоньес, глава отдела административной службы, сначала очень гордился обнаружением «Бормана». Затем полиция, контролируемая другим министром, провела допрос и Ордоньес за одну ночь изменил свое мнение. Подозреваемого отпустили.
Полковник полиции в штабе Ордоньеса сказал Стивенсону: «Мой коллега отправил подозреваемому поздравительное письмо: «Теперь вы можете танцевать на улицах городов Колумбии и говорить всем, что вы — Мартин Борман. Все будут смеяться, но может быть, угостят вас рюмкой-другой»».
Как раз перед тем, как старика доставили в Пасто, городок наводнили вооруженные сотрудники регулярной полиции. Полиция присутствовала, чтобы устрашать чужаков. Но по отдельности эти люди в стальных шлемах были готовы общаться с приезжими. Стивенсону предложили: «Вот документы, интересные для Вас. Конечно же, можно сделать с них копию! Пор фавор — пожалуйста! смогу принести и сам оригинал».