- Ну, че там? - Леха вытянул шею.
Петр зашелестел вощанкой.
- Пачпорт вашего благородия. Ишь, тока и прожил, что неполных сорока годков. Так и есть, Леха, дворянского звания соколик.
- Ты это. Чево там ищо гляди. Пашпортину теперича только с вашбродием рядом закопать. Ну, чево там? - нетерпеливо заелозил Леонов-младший.
- Бумаги какие-то. А вот, вишь, кожанка. Чево-то на ней нацарапано. Ага. Навроде карты. Хер поймешь. Еще, вот, какие-то бумажки. И документ, глянь, в печатях и орлах! Мудрено! Об от-да-че в част-ную екс-плу-та. Тьфу ты к лешему, язык свернешь! Ага! Ишь, чо написано-то, Леха! - Петр многозначительно глянул на брата, тыча пальцем в лист. - Тут чево-то про Китой. Золотопромышленника Кузнецова документ, чуешь?
- Не-а. - озадаченно вытаращил глаза младший Леонов.
- Дурень! В Александровке-то лабаз стоял и две лавки! Чьи, помнишь?
- Иди ты! Думашь, того самого?
- А то! Вот, тут в бумаге так и записано: иркутский это Кузнецов. Только больно мудрено. Завтра, свежей башкой.
- А Китой-то, Петь, неподалеку, - еще больше округлил глаза Леха. - Мож, мы и неспроста сюды перли.
- Можа и неспроста, - прищурился Леонов-старший, перебирая остальные бумаги. Среди них оказалась и тонкая пачка царских ассигнаций. Петька засмеялся. - А вот, Леха, чистый прибыток!
Небрежно свернул бумаги, сунул в кожаный чехол. Деньги отдельно, аккуратно пересчитав и расправив, упаковал в вощеную бумагу и спрятал на груди. Кожаный пакет протянул младшему брату:
- Сунь, Леха, на схрон. Опосля покумекаем. Вашбродь, царствие ему небесное, думаю так, зазря бы энти бумазеи с собой таскать не стали, а ишо и за пазухой таить от чужова глаза. Можа, Леха, в них самое богатство и затырено, не то што в царских «катеньках».
Дунул на крошечный огарок, опасливо прислушался.
- Расселись мы с тобой. Брязгин глаз на задницу натянет за такой караул! Пошли к ручью, послухаем окресть.
НЕСМОТРЯ на многодневную измотанность и явный отрыв от преследовавших отряд красных, провалиться в долгожданный сон у Новикова не получалось. Забылся на час и встрепенулся, хватаясь за холодное ложе карабина. Вновь и вновь чутко вслушивался в ночную тишину. Видел, как, негромко переговариваясь, прошли к ручью караульные. Поплотнее завернулся в потертую старую бурку, но сон не шел.
Вечерняя «разведка» по ручью подтвердила: те самые места! Где-то версты три до золотого водопада. Будто вчера всё это было: басовито гудящая исполинская колонна воды, неяркая радуга-дуга поверх облака водяной взвеси и взрывающая рассудок картина. Как нервный росчерк гигантской кисти - жила! Никогда, ни до, ни после, Новиков не видел подобного. На многих приисках побывал, увесистые самородки в руках держал, но чтобы такое!.. Так и непонятно до сегодняшнего дня, кто же столь фартовым оказался - старый проныра-хозяин Кузнецов или его правая рука - худосочный Минька?..