Проснувшись, она не сразу сориентировалась. За окном было абсолютно темно. Сознание сразу же включилось, и она почувствовала, что произошло что-то хорошее. Это ощущение было ей знакомо, так было всегда — проснувшись утром, она еще не могла вспомнить, какие события произошли накануне и что ждало ее впереди, но точно знала — хорошее или плохое. И уже потом, окончательно проснувшись, она сразу вспоминала, с каким именно событием связаны эти эмоциональные ассоциации. За последние два года она очень редко просыпалась с ощущением чего-то хорошего, а сегодня…
И в этот момент она поняла, что что-то не так. Она ждала Олега, прилегла на диван. Он должен был прийти в шесть или в семь часов. На улице темно, но это еще не значит…
Часы показывали без семи минут десять. Она вскочила с кровати, подошла к циферблату ближе, внимательно всмотрелась в точку между цифрами, отделяющую часы от минут… Она равномерно гасла и снова загоралась, а это значило, что часы были в полном порядке. Возможно, они просто спешат. Настя включила свет, зажмурилась, но заставила себя открыть глаза и посмотреть на другой, круглый, циферблат настенных часов. Они показывали точно такое же время — даже на одну минуту больше.
Десять часов — это еще вечер или уже ночь? Очнувшись ото сна, она никак не могла прийти в себя и вновь обрести ощущение реальности. Босиком по холодному полу она прошла в ванную, включила душ и окунулась под ледяные струи. Вода была такой холодной, что у нее зашлось сердце — казалось, что на какое-то мгновение оно остановилось, перестало работать, проталкивая по венам потоки крови. Выйдя из-под душа, она закуталась в махровое полотенце, прошла на кухню прикурила сигарету.
Десять часов… Что ж, наверное, он не придет. И что с того? — саркастически усмехнувшись, подумала она. Проза жизни — ей ли не знать, что это такое! Вот уже несколько лет прошло с того дня, как она убедилась в том, что жизнь — это проза. С того самого дня, когда ее муж, ее любимый Игорь, опора, надежда и защита, не выдержав этой чертовой прозы, бросил ее — одну, с маленьким, больным ребенком на руках. Бросил, оставив, кроме грустных и счастливых воспоминаний, свои долги…
Насте не хотелось снова думать об этом. Она уже давно привыкла жить — а вернее, не жить, а существовать — в этой закрытой темной коробке, в которую превратилась с того времени ее жизнь. В конце концов, чего она хотела? Мужчина провел с ней пару ночей — пусть замечательных, неповторимых и ни на что не похожих, но ведь это с ее точки зрения. Возможно, он так не считает, и для него это был всего лишь случайный эпизод, маленький и совсем незначительный кусочек бурной жизни. Ведь он наверняка не живет в черной коробке, как она.