С задних радов ложи раздался саркастический смешок. Король обернулся.
— Господин граф, к сожалению, не видит разницы между справедливой схваткой равных составов и битвой, в которой принимают участие различные по численности армии, — подал голос князь Бравлин, до глубин души оскорбленный прогнозом Оливье. — Мои витязи не однажды схватывались в поединках перед сражением с вашими рыцарями, не всегда они побеждали, но я не замечал существенного преимущества франков.
— Господа, — резко сказал Карл, — я предлагаю только делать ставки, а не пререкаться друг с другом и не упражняться в ясновидении тогда, когда вопрос разрешится сам собой через непродолжительное время. Ставки! Ставки! Граф, я настаиваю на своих условиях.
— Я согласен, Ваше Величество… — слегка умерил свой патриотизм Оливье, сообразив, что король играет, вызывая к себе симпатию славян и саксов.
Тем временем на ристалище герольды развели рыцарей по противоположным сторонам. Каждой паре участников была отведена воображаемая полоса, по которой противники должны были двигаться навстречу друг другу, не мешая столкновению соседних пар. Таким образом, бойцы, распустив по ветру свои вымпелы, заняли всю ширину ристалища от барьера до барьера.
Зрители на берфруа тем временем улюлюкали, кричали и свистели во всю силу легких, так, что в королевской ложе приходилось говорить громко, чтобы услышать друг друга. Возбуждение берфруа передалось и простым участникам меле, которые ожидали, когда им дадут возможность показать себя. Более того, общее настроение чувствовали даже лошади, то одна, то другая злобно ржали, обнажая зубы, и били копытами, готовые мчаться вперед со всей природной стремительностью и нести всадника, возможно, прямо к смерти, потому что все рыцари были вооружены боевым оружием и не настроены разойтись миром, как бы того желал король.
Главный герольд, остановившись в середине ристалища, повернулся к королевской ложе и поднял руку, показывая готовность противников и одновременно спрашивая разрешения открыть турнир. Граф Оливье, сам горя желанием побыстрее начать, нетерпеливо взмахнул жезлом. И тут же повторил его движение герольд в ристалище. Берфруа, только что шумные и клокочущие страстями, внезапно замерли так, что уже не слышно было дыхания сидящего рядом. Даже Карл, и все гости королевской ложи приподнялись со своих мест, ожидая результатов прекрасного в своей зрелищности и в то же время трагического по последствиям противостояния рыцарей.
А сами всадники, гремя кольчугами и панцирями, подбадривая криками себя и коней, стремительно набирали скорость. Столкновение произошло прямо напротив Карла, и в первый момент невозможно было разобрать, кто вылетел из седла, кто ранен или убит, кто остался победителем… Травянистая площадка ристалища, казалось, не должна была пылить, и тем не менее словно некий туман окутал самый центр.