Но это не помогло, и я провела весь вечер в метаниях между дверьми моего дома, выкрикивая имя моего котика, отчаянно желая услышать звон жетона на его ошейнике. К полуночи я была выжата как лимон и знала, что мне нужно пойти спать. Я надеялась, что Каспер в добром здравии, просто потерялся. Я уже ничего не могла сделать в темноте и знала, что на рассвете мне понадобятся все мои силы, ведь тогда я отправлюсь на его поиски и буду искать до тех пор, пока ноги не откажут мне.
Я открыла входную дверь в последний раз, и на пороге сидел Каспер. Я начала его обнимать, ругать, целовать — все чувства закружились в едином вихре облегчения, ведь он вновь оказался дома. Он выглядел измотанным, и я заметила, что лапы у него были огненно-горячими.
— Каспер, — всхлипнула я, — что с тобой случилось, милый мой котик?
Я всегда так переживала, что может стрястись что-то ужасное, и вот это, кажется, произошло. Когда я осмотрела его при свете, то увидела, что подошвы его лапок были ярко-красными, и подумала, что он действительно забрался на сломанный автобус или в один из грузовиков, а потом его что-то насторожило. Возможно, он понял, что находится на незнакомой дороге, или в какой-то момент испугался, а потом просто провел весь день в поисках своего дома.
Обычно по возвращении он тут же отправлялся на поиски чего-нибудь съедобного, но сегодня он растянулся на полу, как будто был не в состоянии пошевелить ни одним мускулом. Когда я принесла ему еду, он лежал неподвижно. Он попытался поднять голову, чтобы можно было поесть лежа, но был так слаб, что даже это ему едва удавалось.
Это происшествие было крайне опасным, он спасся только благодаря своей интуиции, которая и привела его обратно домой. Какое-то время он приходил в себя, и, несмотря на то что его лапки восстановились, желание выходить на улицу у него на пару дней отпало.
Тем не менее его склонность к прогулкам не прошла. В другой раз, когда я торопилась на работу, один из водителей компании «Фест-Бас» спросил меня, хорошо ли Каспер добрался домой накануне. Я ответила, что да, но поинтересовалась, почему он спрашивает.
— Ну, — сказал водитель, — он сел в автобус на своей остановке, но что-то его испугало или кто-то согнал его с места, и вышел он не там, где обычно.
В тот раз Каспер добрался до дома целым и невредимым, но у меня появилось предчувствие, что каждый поход моего кота на улицу может стать последним. Я не переставала бояться, что он запрыгнет в грузовик службы доставки и водитель, сам того не зная, увезет его с собой.
Я настойчиво пыталась отучить его переходить через дорогу, но разве можно остановить независимое по своей природе животное? Я не знаю, как выглядела жизнь Каспера до того, как мы взяли его к себе: возможно, он только и делал, что странствовал. Коты ведь такие своенравные, а наши страхи, быть может, являются той ценой, которую мы должны уплатить за их дружбу. Мне пришлось бы запереть Каспера дома, связать его, чтобы прекратить его постоянные вылазки, и, поверьте, такой соблазн у меня был.