– О ком, например? – насторожился Салтыков.
– Да хоть бы и о вас, Иван Петрович. Давеча, как вы на минутку ушли из комнаты, Суворов мне шепчет: «Вы, шепчет, Михаил Федотович, знаете тактику, я – практику, а Салтыков, шепчет, не знает ни тактики, ни практики!» Каков?
Салтыков побагровел и вскочил с места;
– Ах вот что! Ну, коли так, тогда пусть же он с одним Астраханским полком делает поиск! Я ему сикурсу не дам! Ни одного пехотинца! – стукнул он по столу кулаком. – Так и знайте – ни единого.
II
Астраханцев подняли барабаны.
Солдаты негоештского отряда, разбуженные среди ночи, вскакивали и торопливо одевались. У всех в голове стояло одно – басурманы!
Каждый спрашивал: «Где? Сколько?» И недоумевал, почему, однако, не слыхать еще ни выстрелов, ни яростных криков турецких янычар.
Солдат 1-й роты Воронов, на ходу перекидывая через плечо перевязь патронной сумки, бежал вместе с другими к полковой линейке.
Из всех палаток к линейке бежали всполошившиеся солдаты и офицеры. Но их ждало приятное разочарование: никаких басурман нигде не было. Из Букареста приехал новый начальник отряда, и велено строиться к смотру.
Солдаты, повеселев, становились по местам. Они были удивлены; до сих пор ни один командир не подымал полк ночью. В рядах тихо обсуждали это диковинное событие:
– И чего выдумал – ночью устроить смотр!
– Пусть его смотрит. Нам же лучше, что не днем. В темноте не больно увидишь, скривил полк линию аль нет…
– Ну, не скажи, что нам лучше. А когда начнем метать артикулы по флигельману [33] , так в этом тумане ты и не разберешь, что там флигельман делает!
Капралы ходили вдоль шеренг, напоминали:
– Прихлопывать по суме не жалея рук! По ружью пристукивать покрепче!
И кое-кому из нерадивых и нерасторопных прибавляли одно-другое словечко для пущего внушения.
Вдоль фрунта, запыхавшись, пробежал толстый полковник Батурин, временно командовавший негоештским отрядом.
Солдаты ждали, что вот-вот раздастся: «Слушай!» – и начнется надоедливая, ненавистная ружейная экзерциция.
Но вместо этого скомандовали: «Направо во фрунт! Ступай!» – и вывели полк за деревянные рогатки, которыми был обнесен весь лагерь от набегов турецкой конницы.
Полк построили на площади возле монастыря в каре, оставив одну сторону каре незамкнутой для спешенной конницы.
В середину каре быстро вошел небольшого роста человек в генеральском мундире. За ним спешили старшие начальники отряда – толстый Батурин, высокий жилистый подполковник Мауринов и юркий майор Ребок.
Незнакомый небольшого роста человек, вероятно, и был новый командир. Астраханцы с любопытством смотрели на него, стараясь получше разглядеть в предутренних сумерках.