Завтрак прошел непринужденно. Словно и не было вчерашней беготни, неразберихи, головокружительных трюков лестницы, темных отражений и ночных разговоров. Никто не упомянул о них ни словом. Толик был еще не выпускаем Наденькой с дивана и завтракал, сидя на нем. Впрочем, вид его не внушал тревоги. Наденька, обращавшаяся к нему поминутно, ответов почти не получала. По всей видимости, мальчик по-прежнему стеснялся общества.
Итак, вокруг лестничного феномена установился некий заговор молчания, и наш герой, начавший, напоминаю, новую жизнь, был благодарен дядюшке и племяннице за их тактичность. И вправду, если не замечать какого-то явления, можно в конце концов внушить себе мысль, что его и в природе не существует. Именно такой целью задались, должно быть, наши герои в это субботнее утро.
Наскоро позавтракав, дядюшка объявил, что идет в Эрмитаж, и получил от Наденьки и Владимира подробные указания, как туда добраться. Он обещал быть к вечеру и, прощаясь, пожал молодому человеку руку весьма дружественно, однако как бы и насовсем, из чего Пирошников заключил, что дядюшка надеется на его благополучное отбытие. Спросив еще для чего-то, где находится Военно-морской музей, дядя Миша исчез в дверях, оставив Наденьку и Пирошникова, вместе с мальчиком пьющими еще чай.
— Обновляешься? — спросила Наденька, как только дядюшка вышел; спросила, держа в одной руке чашку, а в другой кусок хлеба с маслом и поглядывая на Пирошникова иронически. Наш герой, надо сказать, обиделся, поскольку решил отнестись к своему обновлению серьезно, постановив, что оно бесповоротно и окончательно. Поэтому он лишь пожал плечами, показывая неуместность подобного тона.
— Пуговицу пришить? — спросила опять Наденька, указывая на пиджак Пирошникова. — Как же без пуговицы обновляться?
Молодой человек сдержанно и с достоинством отверг эту явную насмешку и поднялся со словами благодарности и прощания. Он был уверен, что теперь-то в состоянии выбраться отсюда без посторонней помощи. Новая жизнь была тому порукой. Решив не откладывать дело в долгий ящик, он оделся и сказал даже Наденьке, что как-нибудь при случае, когда будет свободен от дел (вот именно!), навестит ее и расскажет о дальнейшей своей новой судьбе.
Наденька церемонно поклонилась, однако в глазах ее почему-то прыгали подозрительные огоньки, и вообще она едва сдерживала улыбку. Пирошников же, степенно проговорив: «До свидания, большое спасибо», заглянул еще и в кухню, где повторил те же слова пребывавшей там Анне Кондратьевне, на что она отреагировала изумленным взглядом, а затем, твердо пройдя по коридору, вышел на лестницу.