Мы бы с удовольствием уклонялись от этих ежевечерних сборищ, но бабушка настаивала на том, чтобы собирались все. Отсутствовать имел право только тот, у кого была какая-нибудь инфекция.
Еду готовила миссис Бромптон, которая приходила к нам всю неделю с понедельника по пятницу и занималась также и бельём. (По выходным готовили попеременно тётя Гленда и мама. Нас с Ником ужасно огорчало, что мы не могли заказать пиццу или еду у китайцев).
По средам, когда леди Ариста, тётя Гленда и Шарлотта отправлялись на уроки мистерий, ужины проходили куда более непринуждённо. И мы были в восторге, что сегодня, хотя был только понедельник, атмосфера за ужином будет как в среду. Не то чтобы мы за столом хлюпали, чавкали или икали, но мы могли перебивать друг друга в разговоре, ставить локти на стол или затрагивать темы, которые леди Ариста считала неподходящими.
К примеру, хамелеонов.
— Тётя Мэдди, тебе нравятся хамелеоны? Тебе бы не хотелось завести одного? Совершенно смирного?
— Ну… э-э-э… ну да, вот сейчас, когда ты спросила, я вдруг подумала, что мне всегда хотелось иметь хамелеона, — ответила тётушка Мэдди, щедро накладывая себе на тарелку картофель с розмарином. — Непременно.
Каролина расцвела.
— Возможно, твоё желание скоро сбудется.
— От леди Аристы и Гленды есть известия?
— Твоя мать звонила после обеда и предупредила, чтобы мы их не ждали к ужину, — ответила тётушка Мэдди. — Я от всех от нас выразила огромное сожаление — надеюсь, никто не против.
— Конечно! — Ник захихикал.
— А Шарлотта? Она уже…? — спросила мама.
— Пока нет. — Тётушка Мэдди расправила плечи. — Но они ожидают этого с минуты на минуту. У бедной девочки всё время кружится голова, а сейчас ещё и началась мигрень.
— Её и в самом деле жаль, — заметила мама. Она отложила вилку и с отсутствующим видом уставилась на стену с деревянной обшивкой, которая напоминала своим видом паркет — словно кто-то перепутал стену с полом.
— А что случится, если Шарлотта вообще не переместится во времени? — спросила я.
— «Рано или поздно это произойдёт!» — сказал Ник торжественным бабушкиным голосом.
Все засмеялись — кроме мамы и меня.
— Ну а если нет? Если они просчитались и у Шарлотты этого гена вообще нет? — спросила я.
Ник на сей раз передразнил тётю Гленду:
— «Ещё ребёнком по Шарлотте было видно, что она рождена для высокого. Её нельзя сравнивать с вами, обычными детьми».
Опять все рассмеялись. Кроме мамы.
— Почему ты спрашиваешь, Гвендолин?
— Просто так… — я колебалась.
— Я же тебе объяснила, что никакая ошибка невозможна, — сказала тётушка Мэдди.