Мама посмотрела на меня с печальной улыбкой.
— Я по сей день помню это наизусть.
Во время её декламации у меня пошли мурашки по коже. Это было непохоже на стихотворение — это было скорее заклинание, которое бормочут в фильмах злые колдуньи, мешая содержимое котла с дымящимся зеленоватым варевом.
— Что это означает?
— Это не более чем акростих, сочинённый помешанными на тайнах стариками, стремящимися ещё более усложнить сложное, — сказала мама. — 12 цифр, 12 путешественников во времени, 12 драгоценных камней, 12 тональностей, 12 поколений, 12 шагов к созданию философского камня…
— Философский камень? Что это?.. — я замолчала и глубоко вздохнула. Мне надоело задавать вопросы, которые я не могла до конца сформулировать, и с каждым ответом чувствовать себя ещё более сбитой с толку.
Мама, казалось, всё равно не имела никакого желания отвечать на вопросы. Она глядела в окно.
— Здесь вообще ничего не изменилось. Как будто время замерло.
— Ты часто тут бывала?
— Иногда мой отец брал меня с собой, — ответила мама. — Он был щедрее матери. Даже в том, что касалось тайн. Ребёнком я охотно приходила сюда. И позднее, когда Люси… — она вздохнула.
Некоторое время я боролась с собой, спрашивать дальше или нет. Любопытство победило.
— Тётушка Мэдди сказала мне, что Люси — тоже путешественница во времени. Она поэтому смылась?
— Да, — ответила мать.
— И куда она сбежала?
— Этого никто не знает. — Мама снова провела рукой по волосам.
Она была очевидно взволнована, я не помнила её такой нервной. Не сердись я так, мне было бы её жаль.
Мы помолчали. Мама вновь поглядела в окно.
— Значит, я Рубин, — сказала я затем. — Это такой красный, да?
Мама кивнула.
— А какой тогда камень Шарлотта?
— Никакой.
— Мама, нет ли у меня сестры-двойняшки, про которую ты забыла мне рассказать?
Мама обернулась ко мне и улыбнулась.
— Нету, дорогая.
— Ты уверена?
— Совершенно уверена. Я была при твоём рождении, ты забыла?
Откуда-то послышались быстро приближающиеся шаги. Мама выпрямилась и сделала глубокий вдох. Вместе с дамой в очках в бюро вошла тётя Гленда, а за ней — невысокий лысый мужчина в летах.
Тётя Гленда выглядела разъярённой.
— Грейс! Миссис Дженкинс утверждает, что ты сказала…
— Это верно, — сказала мама. — И у меня нет ни малейшего желания тратить время Гвендолин на то, чтобы убеждать в своей правоте именно тебя. Я хочу сразу же к мистеру де Вильерсу. Гвендолин должна быть считана на хронографе.
— Но это абсолютно — смешно! — Тётя Гленда почти визжала. — Шарлотта…
— …Пока не переместилась, не так ли? — Мама повернулась к маленькому толстяку с лысиной. — Извините меня, я знаю, что мы знакомы, но я не могу вспомнить ваше имя.