— Тогда не поверишь, как про него хулу услышишь. Помни, что для себя ничего не искал, все для вас, для простого сословия.
— Их вот как знаю-с, — подтвердил унтер и вышел.
«Неужто и Андрей Андреевич заодно был? От него разу вольного слова не слыхивали, — думал Иванов, идучи в полк. — Хорошо, Александра Сергеевича тут не случилось, а то бы и его потянули. А насчет князя верно сказала. Да не один таков: Вильгельм Карлыч хоть шалый барин, а без всякой корысти, и все ихние друзья… Но куда ж я-то с деньгами теперь?.. Опять к Жученкову в каморку? Все под замком верней, чем на брюхе».
С самого 15 декабря чинам Конного полка пошли награды за верную службу в первый день царствования нового государя. Генерал Орлов получил графский титул, два полковника назначены флигель-адъютантами, все командиры дивизионов и эскадронов награждены орденами, а нижним чинам повышено жалованье. Правда, большинство рядовых получили всего рублевую прибавку в треть, но двести кирасир «беспорочной службы и хорошего поведения» стали получать вместо семи рублей почти двадцать в треть, все унтер-офицеры вместо двадцати — двадцать шесть с полтиной, а вахмистры вместо тридцати одного рубля — все сорок.
Прибавка, конечно, порадовала Иванова — все равно, что десяток щеток лишних в месяц сделал. А если вахмистром произведут, так сорок рублей в треть — почти что в шесть раз больше против недавних-то ефрейторских семи рублей тридцати копеек…
Но что все такие расчеты перед всечасной тревогой о судьбе князя Александра Ивановича, который стал ему словно родной? За пять лет от него только доброту да заботу видел. В доме его ел и спал, как нигде за всю жизнь. И после отставки надеялся ему служить… А теперь еще кого-то в эскадрон назначат? Во всех не меньше пяти офицеров положено, а у нас, как заарестовали Одоевского и Ринкевича, осталось трое. Правда, в первом дивизионе тоже убыль — два брата Плещеевых, поручик и корнет, да еще князь Голицын. Всего из Конной гвардии пять офицеров. А в других полках, говорят, много больше взято, особенно в Кавалергардском. И все новых арестантов везут из Москвы, из Варшавы, с юга. От солдат пешей гвардии, которые несут караулы в крепости, известно, что там все казематы заняты, да на гауптвахте при Главном штабе сидят еще десятки, а нижних чинов-мятежников, которых захватили на площадях и улицах, всех до суда разослали по финляндским крепостям. Тех же, что поспели добраться до казарм, будто скоро пошлют на Кавказ воевать с черкесами, значит, под пули или на тамошнюю лихорадку.
За день до рождества вахмистр спросил Иванова: