Я принялась рассуждать вслух.
– Сперва я думала так: Лиза изучит характер Мухиной, и мы поймем, какой приказ не очень противоречит ее желаниям. Например, если она любит лесть, я наговорю ей комплементов, подкрепив их нужной дозой наведенной любви, а Женька велит ей быть со мною откровенной. Тут-то я и спрошу, что они с Эдиком замышляют. Но, похоже, мой план не годится.
– Она не любит лести, – твердо произнесла Лиза, – потому что ей не верит. В глубине души она понимает, что плохая, и убеждена, что искренне хвалить ее невозможно. С наведенной любовью тоже сложно. То, что в ней способно любить, уже отдано и горит. Все, кроме одного человека, – враги. Полюбить врага непросто. Даже твоего Дара может оказаться недостаточно.
– А если и получится, – огорченно прокомментировала я, – то без толку. Предположим, Мухина признается в том, что она любовница Эдика и хочет помочь ему разменять квартиру. Поскольку признание будет противоречить ее желаниям, едва мы уйдем, она пожалеет о своей откровенности. Что она в этом случае предпримет? Составит новый план, еще гаже предыдущего, и осуществит его как можно быстрее. Она умная, беспринципная и профессиональная, а мы – неопытные ведьмы. Не стоит, словно глупые бараны, долбить головой ворота. Надо действовать иначе.
– А как иначе? – жадно спросила Женька.
– Через Эдика, – неожиданно ответила Лиза. – Он слабее Мухиной в сто раз. Сравнив, я это точно вижу. И еще он обожает лесть. Он искренне считает себя очень хорошим и уверен, что все должны его любить. Когда кто-то не любит, ему не по себе. Например, вы его не любите, а он бы хотел, чтобы любили и хвалили. Ты, Вика, вчера легко могла навести на него любовь. А если б еще говорила ему комплименты, то и отдачи бы почти не было. Любовь, конечно, получилась бы слабенькой, но ее хватило бы, чтобы он захотел тебе похвастаться. Я видела, он страшно гордится, что задумал против меня что-то хитрое. Мне он похвастаться не может, а тебе, да еще если Женька ему это прикажет… он ведь уважает тебя в душе, и ему кажется неправильным, что меня ты ценишь, а его нет. Его вообще раздражает наша дружба, ему в нее не верится. Он с охотой расскажет тебе, какой он умный… это будет скорее реализация его внутренних желаний, чем настоящий приказ…
Женька уже вставала со скамейки:
– Так чего мы сидим? По коням!
Ехать до дома было пять минут.
Лизу мы отправили ко мне. Она свое дело сделала, увидела, что у Эдика внутри, а дальше ее присутствие могло только повредить.
Мы же с Женькой бестрепетно позвонили в квартиру подруги.