- …и разобраться в ней, кто враг, а кто свой, немыслимо живому человеку, никакого размаха ума не хватит, - добавил Петр Андреевич, поводил взглядом по дощатому потолку, словно выискивая что-то, и шумно, безнадежно выдохнул.
Там, на потолке, как бы секретничали огромные тени прапрадеда и праправнука…
- Это точно, - искренне и безоговорочно согласился Кит.
- …Не разберешься, пока в третьей войне врага не отыщешь и не победишь его, - подкинул предок новую загадку.
- Это какого? – осторожно спросил Кит, видя, что прапрадед ждет вопроса.
- Какого – сам должен определить, - вроде как и не ответил прапрадед, хотя и сказал свои слова очень веско. – А война-то эта – здесь.
И побарабанил пальцами не по сундуку, а по груди своей… получалось, по сердцу.
Уже бывали у Кита такие приливы злости – в минуты всяких непонятностей и неразберихи. И всяких непоняток, от которых крыша едет.
- Я вам нашего общего предка сдал, а вы мне хоть это… намекните, кто к вам приходил оттуда. – И Кит повторил жест двумя указательными пальцами. – Мне тоже разобраться надо.
Петр Андреевич помрачнел, потяжелел, нахмурился.
- Не «к вам», а ко мне… Это ты мне, что ли, прапрадеду родному, как чужому выкаешь? – наехал он на потомка.
Кит понял ошибку… Одного своего деда он не помнил – мамин папа жил в Краснодаре и умер, когда внуку его было пять лет, а другого деда, особо важного, папиного папу, он и вовсе не застал.
- Ну, дед! – взмолился он. – У меня тоже такая война - мозги на вынос. Не знаешь, от кого бежать. Может, от того, что ты сейчас скажешь, что-то прояснится. А то нас за зомби держат, злость берет, честное слово!
- Это еще что за снедь, бомби-жомби эти?! – изумился прапрадед.
И Кит со смаком рассказал, кто такие зомби, с чем их едят и как с ними бороться. Кратенько рассказал, но впечатляюще.
И предок впечатлился…
- Надо ж какая зараза еще на свете заведётся! – хлопнул он себя по колену…
…но не поддался.
- Однако не похоже, чтоб те нас за кукол держат, - покачал он головой и снова поводил взглядом по потолку. – Иначе серой бы от них воняло, как от чертей.
- От кого? – подловил предка Кит.
Петр Андреевич еще хорошенько похмурился, пожался, повздыхал прежде, чем решиться.
- Ладно, двум смертям не бывать, а на семь бед – один ответ, - махнул он рукой, оцепенел на миг, огляделся опасливо и… что?
Что-что! Снова застучал ногтями по сундуку.
- Расскажешь – сказка выйдет, - начал он с предупреждения. – Я ведь, как немец попёр на нас прошлым летом, так голову сломал. Извелся весь в мыслях: раз у меня ложки… а то и ломы в руках гнутся, коли рассержусь, и иголку патефонную я безо всякого станка пальцами, как цигарку, слепить способен, так должен же я что-то такое придумать, чтоб и мессеров да хенкелей без зениток валить… чтоб крылья у них обвисали на дистанции и винты плавились на лету. Да ведь руками до них не дотянешься… И тут однажды словно заснул на работе, заготовку испортил, зато, как есть, озарение нашло! Прямо увидел, как древние говорили, на воздусях перед глазами эту самую браслетку. И как сделать её и из чего. Такой сплав свинца, почти как в типографиях для шрифтов… Эх, недаром алхимики в древности чуяли, что из свинец в золото можно перелить!