- Вячеслав Михалыч этот не даст, - прогудел со стороны голос Вити-охранника.
…А князь на Бентли и не смотрел, ему уже явно приглянулся здоровенный черный гроб-внедорожник, сиявший никелированными деталями.
- Я предпочел бы что-нибудь поновее, - ясно намекнул он.
На том и порешили.
Дум с князем обменялись совсем уж дружескими рукопожатиями, и Дум взял с кадетов-юнкеров слово, что они обязательно возьмут его и всю армию зомби в серьезные дела, если такие в нашем времени начнутся снова, как осенью прошлого года в Царицыно.
- Непременно, - пообещал князь.
Кит не выдержал, когда выехали на шоссе, проговорился.
- Слушай, Жорж! Девчонки сказали, что тут Веледниково неподалеку, - тихо шепнул он князю.
- Где?! Где Веледниково?! – вскинулся тот, как ужаленный.
- Через пятьсот метров справа, - словно голосовое сообщение навигатора, донесся спереди басок водителя-охранника Вити.
- Не трудно ли будет вам приостановиться там хотя бы на минутку? - тихо и вежливо спросил князь, зажав все ностальгические эмоции в кулак.
- На минутку… - хмыкнуло басовитое эхо.
По сторонам шоссе тянулись глухие ограды: слева – кирпичная, справа – металлическая. Обе высоченные!
Но вот на повороте появился знак:
ВЕЛЕДНИКОВО 0,2 км
Охранник затормозил. Слева почти сплошным потоком неслись автомобили, и, чтобы выпустить князя, Кит, сидевший справа, вылез сам.
Всей деревни не было видно – она уходила от поворота, прямо под уклон, мимо густого старого леса.
Князь постоял меньше полминуты, повздыхал:
- «…и не обрела душа места своего», как в псалме царя Давида сказано… Все изменилось. Этого храма не было, - указал он на построенную у въезда в деревню новую церковь, на купола которой, он, выйдя из машины, первым делом перекрестился. – Все дома тоже другие. Только лес вечен и молчалив… А вот за ним, несомненно, была наша усадьба… Была да сплыла. Вернее улетела… А тут теперь шумно. Пахнет дурно, будто в грязном фабричном цеху, а не в деревне. Едем отсюда.
В машине он еще несколько минут не проронил ни слова.
- Заборы, заборы… Остроги… - наконец, тихо пробормотал он. – Верно Софи говорила: преисподняя с удобствами - вот и всё ваше будущее. Лучше в нем не жить… Мы-то росли в открытых горизонтах. На просторе. Дышать было чем…
И снова замолк.
А Кит подумал про восемнадцатый год: там тоже лучше никогда не жить… Может, и прав Председатель насчет чистки прошлого… хотя бы небольшой. И Кит не утерпел – спросил князя напрямую, в молчании дороги уже начиная опасаться, что сам князь ни за что и никогда не расколется, не расскажет, не раскроет жгучую тайну, разделившую брата и сестру: