Юрий склонился на другом, легонько хлопнул его по щеке.
– Стук.
– Отвали, проклятый упырь! – рявкнул Бамбуло и начал извиваться, силясь освободить руки. – Я не дам тебе напиться моей крови!
Корнилов не выдержал. Схватил Стука за плечи и начал трясти. Не столько для того, чтобы привести его в чувство сколько из-за боязни потерять друга. Он вдруг понял/, что Бамбуло имеет все шансы навсегда остаться в иллюзорном мире Сфумато.
– Открой глаза, черт бы тебя побрал! Открой глаза! Это я – Корнилов!
– Не тряси меня так, – вдруг прошептал Стук. – Не тряси и без того все перед глазами кружится…
– Не буду! – обрадовался Юрий. – Только и ты… Ну, не вырубайся.
– Постараюсь, – пообещал Стук, опять закрывая глаза. – Что у тебя с лицом, Юрец? Кто так отделал?
– Да есть тут один хохол, – усмехнулся Юрий. – Если что-нибудь поперек скажешь – сразу в глаз получаешь.
– А-а-а… Почему у меня руки связаны? Что тут было, Корнилов? Только честно.
Юрий развязал Стуку руки, помог сесть, рассказал о своем путешествии со сфинксом и последующей драке.
– Только никуда я не уходил. Все привиделось…
– Уходил! – возразил Бамбуло. – Глаза выпучил и вон в те кусты сиганул. Я тебя окликнул, да куда там… И след простыл.
– А потом?
– Сам не знаю. Может я просто уснул, а? В общем, все деревья синими огонечками покрылись. Ни дать, ни взять – лес новогодних елок. Потом – шорох в кустах. Я вже гришним дилом подумав, що ти повернувся. Не-а. Выходит Амвросий. Мертвяк мертвяком. Голова сплющена, весь в кровище. Предлагает в «очко» сыграть. Мне бы деру дать, а я… В общем сели мы играть. Интересуюсь у Амвросия насчет ставок, а он глазищами синими зыркает, хохочет. Давай, говорит, Степан, душу свою на кон ставь. Хрен его знает, Корнилов, что у меня в голове творилось, а только согласился я. Погодився и… програв. Полный марафет. Амвросий расплаты потребовал, а я спрашиваю: как, мол, тебе душу отдать? Не проблема, отвечает: автомат к подбородку, бац и свободна твоя душа, как сопля в полете. Тут уж я взвился. Смекнул, что никакой это не Амвросий, а сатана собственной персоной. Накось выкуси, кричу, а не душу. Бросился я на дьявола, накостылял ему по первое число…
– Знаю, – Юрий коснулся пальцами переносицы и поморщился от боли. – Не Амвросия ты мутузил, а меня…
– И что же это было? Неужели Кэп…
Корнилов пытался собрать воедино разбросанные мысли, восстановить полную картину того, что произошло с ним и с Стуком. Под воздействием Сфумато они видели разные вещи, но в отдельных точках их видение пересекались. Его нет нигде и оно повсюду. Так сказал Кэп. Юрий почувствовал стайку ледяных мурашек, пробежавших по спине.