— Случай, — сказал я. — Скверный случай.
— А ты сам веришь в случай?
Я пожал плечами.
— Других ответов у меня нет. Ни у кого их нет. Бандиты мертвы…
— А ты чего бы хотел? Для них? Тюрьмы, что ли?
— Они получили то, что заслуживают. Но я очень хотел бы, чтобы они оказались передо мной, живыми, очень.
— Я никогда не понимал, как ты можешь быть полицейским.
— Я тоже. Как-то само собой вышло.
— Вышло плохо, по-моему.
Нас догнала Жасмин. Она взяла Кадера под руку и слегка прижалась к нему. Нежно. Кадер ей улыбнулся. Улыбкой влюбленного.
— Ты сколько еще здесь пробудешь? — спросил я Кадера.
— Не знаю. Дней пять, шесть. Может быть, пробуду меньше. Не знаю. У нас ведь магазин. Дядя им больше не может заниматься. Он хочет оставить его мне.
— Прекрасно.
— Мне также надо повидать отца Жасмин. Может, мы поедем в Париж вместе, вдвоем.
Он улыбнулся, потом посмотрел на нее.
— Я не знал.
— Мы сами тоже не знали, — сказала Жасмин. — Заранее ничего не знаешь, так ведь.
— Ты зайдешь к нам? — спросил Кадер.
Я отрицательно покачал головой.
— Там мне не место, Кадер. Ты понимаешь это, правда? Позднее я зайду проведать твоего отца. (Я бросил взгляд на Дрисса, который по-прежнему шел за мной.) С Дрисса, будь уверен, я глаз не спущу. Маврос тоже его не бросит. (Кадер согласно кивнул.) Не забудьте пригласить меня на свадьбу!
Мне лишь оставалось подарить им улыбку. И я улыбнулся так, как я всегда умел это делать.
Глава девятая,
в которой небезопасность лишает женщин всякой чувственности
В конце концов прошел дождь. Сильная, но короткая гроза. Даже яростная, какие всегда бывают летом в Марселе. Прохлады почти не прибавилось, но небо, наконец, прояснилось. Оно вновь обрело свою прозрачность. Солнце слизывало дождевую воду с тротуаров. От них поднимался теплый пар. Мне нравился этот запах.
Я сидел на террасе кафе «У Франсиса», под платанами аллей Мелана. Было почти семь часов. Канбьер уже пустела. Через несколько минут все магазины опустят свои решетчатые ставни. И Канбьер станет мертвым местом. Пустыней, по которой будут передвигаться только группка молодых арабов, жандармы и несколько заблудившихся туристов.
Страх перед арабами заставлял марсельцев бежать в другие, более удаленные от центра кварталы, где они чувствовали себя в безопасности. На площадь Себастополь, бульвары Бланкард и Шав, авеню Фош, улицу Монте-Кристо. И далее, к востоку, на площадь, авеню Кантини, бульвар Бейль, авеню Прадо, Кастелане, бульвар Перье и улицы Паради и Бретёй.
Вокруг площади Кастелане иммигрант сразу бросался в глаза, как волос в супе. В некоторых барах от посетителей, лицеистов и студентов, одетых очень элегантно, разило таким богатством, что даже я чувствовал себя там неуместным. Здесь редко можно было увидеть пьющих у стойки, а анисовый ликер подавали в высоких стаканах, как в Париже.