«Помоги ближнему своему …, – так написано в Библии, – …и тебе воздастся».
Николай закончил работу в шесть часов вечера. Все это время я находился у него в ларьке и клевал носом, и все было как в бреду. Резало в глазах, и передергивало все тело, такое бывает, когда долго не спишь.
Он периодически с кем-то разговаривал через небольшое деревянное окошко. В основном он объяснял, какие плавательные очки стоят наименьших денег и хорошего качества, чтоб воду не пропускали.
После работы мы на «Жигулях» седьмой модели поехали домой к Николаю.
Он жил в старой двухкомнатной хрущевке с больной матерью. По его словам, они ждали переезда в новостройку. Их небольшая квартирка больше напоминала коммуналку или съемную квартиру. Не успев зайти туда, Николай проводил меня в большую комнату и тотчас закрыл за собой дверь. Я осмотрелся: большой деревянный шкаф с книгами, старым магнитофоном Sony и с несколькими черно-белыми фотографиями, на одной из них была маленькая белокурая девочка, а на другой, видимо, молодой Николай с кем-то, может, с другом. Вдоль стены стоял небольшой диван синего цвета с каким-то красным покрывалом, рядом с дверью – телевизор с видеомагнитофоном. Также я приметил стопку пластмассовых вешалок с несколькими мужскими костюмами, разбросанными по комнате.
– Это твои костюмы, Николай? Те, которые ты сам сделал?
– Ну да, это часть коллекции, остальное хочу закончить в ателье.
– Прикольно.
– Ладно, ты располагайся, включи телевизор, а я пока что-нибудь приготовлю.
Я подумал, это было бы очень кстати, поскольку я не ел с часу дня, а мне еще работать всю ночь. Пока Николай колдовал на кухне, я неторопливо нажимал пальцами на пульт. На каком-то канале шел фильм «Зубастики». Сразу вспомнилось детство, летние каникулы, приятели со двора, а главное, та беззаботность и душевное спокойствие. Включишь себе этих «Зубастиков», нальешь чая, положишь бабушкиных сахарных плюшек, и больше ничего тебе не надо.
А сейчас борись за жизнь, как можешь, если хочешь, чтоб что-то получилось.
Как говорят: «Так жизнь устроена».
В комнату Николай вошел с большим подносом полным вкусной еды. Мои глаза, конечно, жадно осматривали этот поднос. Огромная тарелка домашнего картофельно-куриного супа, от которого исходил аппетитный аромат специй и бульона, на второе спагетти с сыром, причем сыра было достаточно, так, как я люблю, и еще две больших говяжьих сосиски с полосками кетчупа. Но главным достоинством металлического подноса была литровая кружка клубничного компота с ягодами и два бутерброда с сыром и медом.