— Надо будет подобрать тех, кто останется жив после взрыва. Скорее всего, большинство офицеров, да и простые матросы, не участвуют в заговоре, им просто приказали уничтожить пиратов.
— Каких пиратов? — удивился лорд Гладстон. — Какого взрыва?
— Скорее всего, эскадре дана ориентировка на нас как на пиратов. А взрывы… Ну когда взрывается крюйт-камера, то от корабля мало что остается, но некоторые люди могут уцелеть.
— Вы собираетесь взорвать крюйт-камеры на этих кораблях? Но как? — удивился лорд Краймонс. Надо отдать ему должное, он взял себя в руки и теперь был совершенно хладнокровен. Хотя большинство приглашенных, не понимая, что происходит, ударились в панику.
— Спокойно! — громко и уверенно произнесла Тайша. — Вы увидите небольшой фейерверк!
Только сейчас люди, находящиеся на палубе «Колдуньи», заметили, что Листик и Милисента куда-то пропали. Но они не спустились вниз, ведь для этого им надо было пройти сквозь толпу приглашенных. Тайша с торжеством указала на преследователей. Но те линкоры, что пытались догнать «Колдунью», так и продолжали двигаться, изредка постреливая. Тайша, уже напряженно ожидавшая обещанного взрыва, начала заметно нервничать.
Боцман Роулинс шел по коридору нижней палубы линкора «Неустрашимый», этот коридор был отделен от других помещений корабля и хорошо защищен, ведь он вел к крюйт-камере. Боцман ворчал себе под нос. За всем нужен глаз да глаз! Вот и сейчас корабль ведет огонь, но заряды к пушкам кончаются. Нет, подготовленных зарядных картузов было достаточно, но их доставили к пушкам бортовых батарей, а вот к погонным орудиям, именно сейчас ведущим стрельбу, поднести забыли. Матросы, шагающие за боцманом, поеживались: старый Роулинс найдет виновного, а если не найдет, то назначит своей властью, и тому неудачнику всыплют линьков по полной. Воображаемая картина наказания была настолько яркой, что матросы не успели вовремя затормозить и налетели на резко остановившегося боцмана. Тот стоял, не в силах вымолвить ни единого слова. Его седые волосы встали дыбом, и было от чего. Тяжелый люк, закрывавший крюйт-камеру, был не просто открыт, он был сорван с такой силой, что были вывернуты мощные петли и сломаны толстые запорные штыри. Налетевшие сзади на Роулинса матросы втолкнули того в корабельный пороховой склад и сами ввалились за ним по инерции. Теперь волосы стояли дыбом не только у боцмана, а матросы стали белее, чем их рубашки. Несколько зарядных картузов, ранее аккуратно сложенных у входного люка, были разорваны. Порох ровным слоем был рассыпан по полу, а на бочке, выставленной в центр помещения, сидела рыжая девочка. Но не она так поразила матросов, а факел, горевший в ее руке. Факел был настолько короткий, что очень не маленький огонь должен был обжигать девочке руку, но она сидела и улыбалась.