У самой гостиницы крутился красномордый полицейский чин — дядько сунул ему серебряную монетку, и тот с готовностью взял под козырек. Лишь только вошли они в здание, как к «гильдейскому купцу» подлетел, словно на крылышках, служитель и подобострастно вопросил дядьку Микиту, чего он соизволил бы пожелать.
— Обед, — коротко бросил тот. — Из двенадцати кушаний на четыре персоны, — он кивнул на своих гостей. — Но до того… четыре тазка (т.е., тазика), затем — салфеток и раз-два… гм… и шестнадцать бутылок… того, як его… шампаньского… Про остальное скажу потом…
— Нам шампаньского не трэба, — хотел было остановить его племянник, — мы непривычны…
— Знаю, — нетерпеливо отмахнулся дядько. — Пить будем горилку, або як есть горилка, то и в аду не жарко… А це — для другого… Пошли!
И не успели наши казачки-мужички войти в номер, как на столе засверкали высоченные бутылки.
— Значит так, хлопцы, — сказал дядько, — кажному взять по тазку и вылить в его по четыри пузыря цого паньского пытия… Он показал, как откупоривать шампанское, и когда братва с веселым шумом наполнила им тут же поданные тазики, велел поставить их на пол против себя и снять чоботы и онучи.
— Паны в шампаньском купають непотребных девок, — пояснил Микита, нам будет негрешно охолонуть свои натруженные ноги в ции дужэ благородни пакости… Плюнем на их благородство, хай им, панам, икнется! Переглянувшись, казаки выполнили пожелание хозяина — чудить так чудить!
— Ось так будь добре, — крякнул Микита. Тем временем в номере появился служитель с перечнем готовых блюд-закусок. «Гильдейский» отмахнулся:
— Не надо, — сказал он. — Будемо обедать не по писаному… Значить так, для почину давай нам четверть водки с перцем и всяку мелку закуску… И шоб там помимо ковбасок-селёдок была дичина. Така легосенька дичина, не лосятина-кабанятина… Шо у вас есть?
— Фазаны, перепела, рябчики, — согнулся в поклоне официант. — Стой! Неси по три перепела, не объедаться ж нам… И ту, как там ее… солянку, о! — Солянка — цэ вроди нашего борща, — пояснил он гостям. — Борщ кацапы варить не умеють, а солянку — ничего, йисты можно… И щэ… ось тих, як их… манэнькых таких вареников с мясом! — Пельменей, — догадался официант. — Эгэш, хай будуть пелмени…
Затем он заказал зажарить «шмат мяса» фунтов на двенадцать, и еще что-то, а когда служитель заявил, что заказывать можно все, что угодно, Микита встрепенулся:
— Так таки и все? Тоди поджарь нам на масле цыбули и дай нам отварного буряка на том же масле. Записал? Ну и добре… А после ухода официанта он злорадно сказал казакам: