— О, Галина Платоновна заправский комбайнёр, — отвечает за меня Софья Михайловна.
Мальчик смотрит на нас с недоверием, не пошутило ли.
— Серьёзно, серьёзно, — кивает головой наша француженка. — Директор нашей школы настаивает, чтобы молодые педагоги, — особенно мужчины, — овладевали и профессией механизатора. А Галина Платоновна тут всем пример.
Мальчик переводит взгляд на меня, почёсывает свой короткий веснушчатый нос. Догадываюсь: он горд, что я такая, и в то же время это его задевает за живое.
— Ха, — произносит он с иронией. — Комбайнёр, тракторист, велика важность! Стоит только захотеть, каждый сможет.
— Безусловно, — уступаю ему.
Мы уже дома. Мой гость ест с аппетитом салат, приготовленный на скорую руку, и одновременно изучает дом, где ему придётся немного пожить. Конечно, в сравнении с его городской квартирой эта бедновата.
Взгляд Руслана останавливается на портрете в рамке под стеклом, висящем над стареньким диваном.
— Твой папа?
— Мой.
— Вишь, я сразу узнал. Усы…
— Отец начал их отращивать уже после госпиталя… Где-то у Одера.
— Ух ты, Берлин, значит, освобождал!
— Нет, Руслан. Он снова был ранен и тяжело. Осколок в лёгких осел. Поэтому так рано…
Мальчик сочувствует мне без слов. Об этом говорит тревожная морщинка поперёк его лба.
Затем выходим на крыльцо. Руслан, закинув руки на голову, внимательно смотрит по сторонам. Он очарован красотой незнакомого ему мира. Густая тишина, пьянящие запахи и неповторимые краски…
Громадная лиловая туча, пронизанная раскалёнными добела стрелами, медленно сползает за далёкий горизонт. Потемнело, пронёсся прохладный ветерок, усилились запахи трав… И вдруг там, где только что скрылась туча, небо заиграло яркими переливающимися красками.
— Вот это да! — дрогнул у Руслана голос.
Мне передаётся его настроение.
Гигантский занавес, отделанный карминной бахромой, просвечивается оранжево-жёлтыми, светло-голубыми оттенками. Неожиданно, точно раздуваемое небесным горном, затрепетало пламя. Всплески пронеслись по золотым полям, зелёным холмам, балкам.
Искоса поглядываю на мальчика, думаю: «Городские ребята густо начинены всяческой информацией, даже знают, что отец Александра Македонского хромал, а вот отличить осину от ольхи, рожь от ячменя не умеют».
Отправляемся в темнеющее поле. Вскоре останавливаемся. Вон впереди наш учебно-опытный участок. От мощных фар двух комбайнов здесь светлее, чем днём. Кажется, что по земле катятся два ослепительных солнца. Впечатляющее зрелище. Герострат стоит, как вкопанный.
— Школьная производственная работает обычно днём, но ливни заставили беречь каждую минуту, — поясняю маленькому Багмуту.