Телега быстро покатилась к западным воротам. Но скорость не помогла. Из всех лачуг высыпали мужчины и женщины. Они настигли «беглецов» и набросали в телегу столько кукурузы, диких яблок и орехов, что возчик запротестовал:
— Не надо больше! Лошади, гляди, не потянут!
Он взмахнул кнутом.
Лошади спустились с пригорка и помчались по равнине. На восточном краю неба радужно переливались облака. Кукуруза и гаолян созрели. Листья ив и вязов были совсем желтыми.
— Скоро иней появится, — сказал дребезжащим от тряски голосом старик Сунь, — тогда и уборка начнется. Работа будет горячая. Недаром говорится: «За три весны не переделаешь столько, сколько за одну осень».
— А не поспеют убрать, что тогда? — спросил начальник бригады.
— Плохо будет. Холода настанут, по утрам работать нельзя: нос отморозишь…
Когда добрались до высохшей лужи, которую теперь чешуйками покрывала затвердевшая грязь, Сяо Сян улыбнулся:
— Вот здесь, помнишь, тебя грязью окатили. Не забыл еще?
— Этого не забудешь, начальник. В то время Хань Большая Палка вон каким важным был, нас и за людей не считал. Вся власть над нами ему принадлежала. Скажет: умри, — ложись и помирай. А теперь настала ясная погода. Если бы ты, начальник, не приехал, никогда бы нам не подняться!
— Ты, как всегда, льстишь! — засмеялся Сяо Ван.
— Нет, нет, что ты! Истинную правду говорю!
— Этого крестьяне сами добились, своей силой завоевали. Мы тут, старина, ни при чем!
— Рассказывай! — протянул возчик и, лукаво прищурив глаз, ухмыльнулся. — Я тебя сейчас, товарищ Сяо, поймаю! Я тебя так спрошу: демократия у нас ныне или, может, не демократия?
— Конечно, демократия.
— И что народ сказал, то по его слову и делается?
— Верно.
— А раз по его слову делается, стало быть, народ правильно говорит?
— Так.
— А если оно так, послушай, что крестьяне говорят: все это, говорят, достижение и заслуга нашего начальника Сяо. Значит, у тебя, по мнению всего народа, есть достижение и заслуга. А ты говоришь, я льщу. Если же там, в уезде, которые выше тебя стоят, не поверят, мы, по демократическому нашему закону, придем и скажем: раз мы, крестьяне, говорим, что начальник Сяо заслужил, верьте нашему слову и премию ему выдайте… — Сунь заискивающе взглянул на Сяо Сяна. — А если ты, начальник, в самом деле какую премию получишь, так меня, старика, не забудь…
— Давай ты живее, краснобай! — добродушно прикрикнул на него Сяо Сян. — Нам к обеду надо в город поспеть.
— Ручаюсь, что поспеем… — и возчик стегнул кнутом сразу по всей четверке.
За подпрыгивающей на камнях телегой раскатывался дробный грохот тяжелых колес, извивался хвост золотистой пыли.