Развеселившись, Макс закрыл за ней дверь, а потом, прислонившись к ней спиной, скрестил руки на груди.
— Полагаю, вы еще никогда раньше не бывали в мужской спальне.
Сжав губы, Оливия медленно покачала головой.
— Так, — поднял он брови, — прошло уже несколько секунд, а я еще не сорвал с вас одежду и не изнасиловал.
— Макс! — Ее глаза стали еще больше от ужаса.
Не переставая смеяться, Макс предложил ей сесть в одно из кресел. Комната была огромная и, видимо, должна была стать апартаментами, а не просто гостевой спальней.
— Садитесь. Я сейчас пожарче разожгу огонь.
Оливия села в предложенное кресло, а Макс опустился перед камином. Когда огонь разгорелся, он выпрямился и посмотрел на нее.
— Какая же вы хорошенькая, — пробормотал Макс.
Да, она была прелестна: стройная, элегантная, такая маленькая, что терялась в огромном кресле. Цвет лица был как у фарфоровой куклы, а голубые глаза…
Макс закрыл глаза. Как бы сильно он этого ни хотел, он не сорвет с нее одежду и не навалится на нее, как какой-нибудь заросший волосами варвар. Оливия заслуживает гораздо большего уважения, защиты. Ее должны оберегать и боготворить.
Макс открыл глаза и увидел, что Оливия наблюдает за ним.
— Мне жаль, что я вас потревожила. Просто я… — Она печально улыбнулась. — Просто мне было одиноко.
Он понял: все сестры приняли трагедию Серены близко к сердцу.
— Мне очень жаль, что ваша сестра потеряла ребенка.
— Мне тоже.
Макс сел в кресло рядом с Оливией и взял ее за руку. Они долго сидели молча, глядя на пламя в очаге. Ему хотелось хотя бы немного утешить ее.
— Расскажите мне о себе, — наконец проговорила Оливия.
— О себе?
— Да. Я хочу знать о вас больше. Мы все время говорим только обо мне, а я о вас почти ничего не знаю.
Макс колебался. Потом встал.
— Мне надо выпить. А вы выпьете?
— Пожалуй. — Она оглядела комнату. — Но для этого вам, наверное, придется спуститься вниз?
— Нет. У меня есть бутылка вина.
— О!
Макс открыл секретер, достал вино и стакан. Потом открыл бутылку, налил в стакан вина и протянул ей.
— Спасибо. А вы?
— У меня только один стакан. Придется пить по очереди.
Оливия сделала глоток, глядя на него поверх стакана своим ясным, прямым взглядом.
— Стало быть, вы не хотите выполнить мою просьбу?
— Просьбу?
Она вернула ему стакан.
— Рассказать о себе.
— Ах, это. — Макс сделал порядочный глоток. — Возможно.
Оливия кивнула, но не оторвала от него взгляда.
— Если это вас смущает, Макс, вам не обязательно рассказывать.
К его удивлению, ему вдруг захотелось рассказать ей о таких вещах, о которых ему хотелось бы не думать. Все те воспоминания, которыми Макс никогда ни с кем не делился.