Макс поцеловал ее пальцы и отодвинул их носом.
— Я хочу попробовать тебя на вкус, Оливия. Позволь мне.
— Ты хочешь сказать?.. — Приподнявшись на локтях, она взглянула на него в шоке. Неужели это часть внебрачных отношений? Почему никто ей об этом не рассказал? Как могло случиться, что она даже вообразить такое не могла?
— И тебе это… понравится?
Макс посмотрел на нее: его глаза блестели, а во взгляде была похоть.
— Я буду наслаждаться каждой минутой. Обещаю.
— А я… мне это тоже понравится?
— Думаю, что очень. Но если это не доставит тебе удовольствия, то просто скажи мне. Я сразу же перестану. Хорошо?
— Хорошо, — еле слышно прошептала Оливия.
Она опустилась на спину, закрыла глаза и заставила себя отнять руки. Ее тело все еще вибрировало от манипуляций с ее сосками. Оливия была напряжена и вместе с тем возбуждена — она чувствовала себя сгустком подавляемой энергии, готовым взорваться и рассыпаться на миллион частей.
Макс лег между ее ног и начал целовать. Оливия схватилась за края постели и стиснула зубы, чтобы не кричать от удовольствия, когда его губы и язык двигались по самой чувствительной части ее тела.
— О! — бормотала она. — О, Боже мой!
Ничего другого Оливия не могла произнести. Ее охватил жар, все нервы завибрировали. А потом ею овладели такие сильные и всепоглощающие ощущения, что она не могла ни пошевелиться, ни выговорить ни слова. Руки и губы Макса дарили ей огромное наслаждение, которого она никогда не испытывала, оно захлестнуло ее горячей волной.
Временами Оливия приходила в себя, и в такие моменты ей удавалось сделать вдох. Вдруг ее тело сотрясла конвульсия, после чего Оливию прошиб озноб.
Макс сразу же приподнялся над ней и накрыл ее своим теплым телом.
— Ты кончила.
— Разве? Это так называется? Это… оргазм?
— А ты как считаешь?
— Я думаю, что это так. — Серена как-то рассказывала ей об оргазме еще в Антигуа, но это, казалось, было очень давно. С того момента прошла целая вечность.
Макс улыбнулся.
— Ты, я вижу, доволен собой, — произнесла Оливия.
— Еще как.
Но его улыбка вдруг исчезла, и было видно, как он стиснул зубы.
— Что-то не так?
— Да, — тихо прошептал Макс, отодвинувшись так, чтобы она могла ощутить кожей его твердую плоть. — Ты нужна мне сейчас, Оливия.
Она разжала кулаки, сжимавшие края кровати, и обвила его руками.
— Так позволь мне дать тебе то, что тебе нужно.
Макс снова оказался у нее между ног. Оливия заглянула ему в глаза, и ее окатила волна чувств — доверие, восхищение, уважение… любовь. Она хотела его. Она хотела этого.
А во взгляде его зеленых глаз было такое напряжение, что у нее по коже пробежали мурашки.