– Девочка. – Ксения проглотила комок, возникший в горле. – Я его убью.
Следующие за ней близнецы только переглянулись. Мало кто мог ожидать от этой твердой девушки, всегда хладнокровной и спокойной, таких слов. Но после короткой, непонятной схватки в доме на острове, куда Гедвигу навел один из нанятых ею осведомителей, все казалось не таким уж и странным. Пока никто из банды серьезно не пострадал, схватившись с широким темным силуэтом, оказавшимся в доме сборщика. Но пришлось изрядно потрудиться, сражаясь с быстро двигающимся в полутьме комнат существом. Его, сильно бьющего большим странноватого вида тесаком из тусклого металла, покрытым видимыми даже при плохом свете рунами, разглядеть оказалось сложно. Большой и быстрый, несмотря на размеры, и очень умелый.
Они задержались на входе в подземелье, но вроде догнали того, за чью смерть банде обещали большие деньги. Только враг действительно не казался кем-то обычным, и это настораживало все сильнее.
Второй близнец и Угрюмый, выдвинувшиеся вперед, шли дальше, осторожно, шажок за шажком двигаясь вперед, в темноту, сырую глубину паутины ходов под Каменным островом. Банда прошла уже много, начиная с того, как нашла выпотрошенный одним продольным ударом кусок мяса, бывший не так давно Акселем Кнакером, сборщиком податей. Шедший по еле уловимому запаху крови Тукк, уроженец Хэй-Брэзил, остановился, повел головой по сторонам.
– Что, Тукк? – Гедвига оказалась рядом. Этому молчаливому здоровяку, расписанному татуировками, женщина доверяла давно. Врожденное чутье, равное по своей чувствительности звериному, не подводило Тукка никогда. – Что такое?
– Он впереди, – голос островитянина, еле слышный, шипел в узком переходе между тоннелем и пустотой впереди. – Ждет, не хочет бежать.
Рука Тукка скользнула к нескольким ожерельям, висевшим на крепкой шее, украшенным странным сочетанием цветных камней, птичьих и звериных косточек, кусочков металла. Пятерня крепко сжала их, чуть слышно зашипело. Гаенг дернулся в сторону, глядя на красный круг, засветившийся в темноте на темной коже Тукка. Завоняло паленым мясом, островитянин захрипел, вцепился пальцами в обереги, рванул, раздирая ставшие вдруг неподатливыми кожаные шнуры. Между пальцами проступило темное, к жареному добавилась кровь, брызнувшая через лопнувшую кожу. Гедвига дернулась к нему, застыла, понимая, что все кончено.
Шнуры треснули, разрываясь. Тукк тяжело осел на пол, протянул руку, указывая пальцем на багровеющие символы, выступившие по стенам с двух сторон. Паленым воняло все так же, на светлой коже безрукавки проступили темные, прожженные потеками расплавившихся металлических оберегов пятна. Вроде бы немного, но островитянину хватило. Горячий сплав бронзы, олова и золота протек в гортань, выжег легкие, убивая островитянина. Тукк напрягся, на шее проступили темные жилы: