Теперь можно было схватить оружие. Но я схватил Машу.
Забытый кольт валялся на полу. Мы были слишком заняты друг другом. Ее губы пахли ягодами, гибкое тело с готовностью отзывалось на каждое мое прикосновение.
Маша сидела на мне, ее бедра двигались плавно и медленно, с полуоткрытых губ срывались слабые стоны. Я прижал ее к себе, перекатился, чуть убыстрил темп, сдерживаясь, чтобы не задвигаться в полную силу. Маша вскрикнула, что-то горячечно зашептала, обхватила ногами поясницу, обняла так, что я почувствовал, как в спину впиваются ее ногти.
«Почему я не переспал с ней раньше? — это была последняя связная мысль, которая меня посетила. — Столько времени потерял…»
Треск кожи дивана, когда по ней катались потные тела, сливался с обиженным скрипом в его нутре, криками Маши и моими стонами сквозь стиснутые зубы.
Маша напряглась, замерла на мгновение, потом содрогнулась всем телом, забилась в моих руках. Глаза ее заблестели, наполнились слезами.
Когда мы, уставшие и довольные, откатились друг от друга, Маша, вытирая слезы, пробормотала:
— Надо было раньше это сделать…
Я кивнул.
То ли Маша так устала за день, то ли действительно была особенной девушкой, но после секса она не стала приставать ко мне с извечным женским «а поговорить?». Устроилась под боком поудобнее, повозилась и тихо засопела.
Я тоже быстро проваливался в сон, но не ко времени проснувшаяся интуиция требовала совсем другого. Осторожно, чтобы не разбудить девушку, я поднялся, отыскал среди арсенала Харитонова бинокль ночного видения и подошел к окну.
Как ни всматривался, Чонга найти не смог. Его любимое дерево стояло пустое. Я быстро оделся, подобрал с пола сиротливый кольт, взял фонарь и вышел во двор. Меня тут же окружили питы, заискивающе махали хвостами, намекая на то, что неплохо бы и прогуляться.
— Фиговый у вас хозяин, ребята. Ну ладно, давайте развлечемся.
Всех собак выводить не стал — тяжело остановить свору, если она увидит упыря. Подозвал Хель — самую спокойную и деликатную из троицы, надел на нее ошейник с поводком, открыл переднюю пассажирскую дверь «паджерика»:
— След, малышка!
Собака деловито обнюхала сиденье. Учуяв запах нежити, на который была натаскана, коротко рыкнула и потянула меня к воротам. Оказавшись на улице, Хель уверенно побежала в противоположную от ночевки Чонга сторону. Запахнув плотнее плащ, я двинулся следом.
Подвывая от нетерпения, псина рвала поводок и неслась все быстрее. Вскоре мы оказались на дальней окраине, за пустырем. Это был остаток деревушки, которую почти снесли, а на ее месте отгрохали коттеджный поселок. За пустырем осталось еще несколько ветхих лачуг — пока никому из заказчиков не приглянулась земля.