Это в американской Конституции президент — только старше сорока лет. А здесь… Сюда лезть без диплома детского психолога… лучше — психиатра… Как на артиллерийский полигон во время стрельб новобранцев. Может и пронесёт. Может — только желудочно-кишечный…
Ну-ка, что я тогда сказанул, когда моя дочка на меня с теннисной ракеткой в атаку пошла?
– Ты! Дурень! Как инструмент взял? Почему вверх ногами? Где мизинец должен быть? А ну переверни! Я тебя как учил?
Сработало, остановился. Смотрит тупо на свою руку. Э, а у парня-то истеризм уже зашкаливает. Горло судорогой сводит. «У-у-у!». И руками голову сжал. Сжал обеими, но в одной руке — по любой классификации — «очень опасный предмет». В непосредственной близости от жизненно важных… Нехорошо он голову свою ухватил — порезался по виску. Кровь течёт, а он не замечает. И подойти вынуть… А ну как он отмахнётся. Даже не желая, а просто так…
Ольбег сполз на коленки, потом свернулся в позу плода. «Мне так плохо — мама, роди меня обратно». Завалился на правый бок. Это хорошо, что на правый. Он воет, держится за голову, но клинок уже на земле. Я только собрался к ребёнку подойти — тут эта дура, тоже завывая, кинулась. «Сыночек! Миленький! Кровиночка моя….».
Берём два простеньких древних кремниевых транзистора типа КТ 315. Включаем их крест-накрест. И получаем простейший автоколебательный контур. Колеблется, пока есть приток энергии. У истериков — аналогично. Два истерирующих субъекта могут генерировать своё состояния, глядя друг на друга, вплоть до полной потери сознания. Обезьянничание у человека в крови. Это если человек произошёл от обезьяны. Или в душе — если создан богом. Который тоже… подражатель. Поскольку — человек и «создан по образу и подобию». Вроде автопортрета через зеркало. Съобезьянничен. Или это бог от обезьяны произошёл?
Снова Марьяшу за волосы, на дыбы. Воет и к сыну рвётся. Развернул к себе лицом, дал пощёчину. Замолкла на мгновение. Рванул сорочку у неё на груди, выдернул сосок наружу, крутанул больно:
– Дура! Опять на народ сиськами машешь! Марш в дом — оденься.
Она пару секунд тупо смотрела на своё хозяйство. Потом дошло — ойкнула, ладошкой прикрылась. Всё-таки хорошо, что стыдливость здесь в женщин крепко вбивают. Хоть какую. Немку, для которой топлесс — пол-года нормальная форма одежды, так не развернёшь. Правда, они и в истерику не так впадают, по другим поводам: «Даёшь ей сто баксов — она твоя. Отнимаешь — она в экстазе».
Вернулся к Ольбегу, отобрал клинок. А парня-то уже судороги трясут по-настоящему. Из кисти ребёнка рукоять шашки пришлось выворачивать — сам разжать не может. Дышать толком не может — только всхлипывает и пытается заглотнуть воздух. Обнял дитё, по головке, по спинке поглаживаю, на ухо всякие ласковые успокаивающие… Теперь парня срочно в тёплое и питье — тёплое и обильное. И мордочку умыть — он где-то успел ещё и носом стукнуться и ещё кровь себе пустить. Мальчишку надо на поварню — там вода должна быть тёплая.