— Да..
— Но ведь она украла!
— Да.
— Ты её арестуешь?
— Нет.
— Отпустишь?
— Да.
Из дневника следователя.
Бывает, что вечерами я читаю Иринке вслух. Она любит — приткнётся где-нибудь рядом в самой неудобной позе и затихает. И слушает, не пропуская ни единого слова.
Стараюсь читать классику. Сегодня взялся за «Дубровского». Иринка слушала молча, насупившись, не выказывая никаких эмоций. Но вот мы дошли до того, как Дубровский пригласил Машу на свиданье.
— И она пойдёт? — изумилась Иринка.
— А почему бы не пойти?
— Он же ограбит!
Лето спохватилось, словно кого-то недогрело — в середине сентября, после ветров, дождей и холодов вдруг опустило на город двадцатиградусную дымку.
Петельников распахнул окно, скинул пиджак, расшатал узел галстука и неопределённо прошёлся по кабинету. Он ждал сожителя Дыкиной, с которым вчера из-за позднего времени поговорил кратко.
Взгляд, обежав заоконные просторы, притянулся к сейфу. Пока инспектор работал по делу, бумаги копились: жалобы, ответы учреждений, письма, копии приказов… Он взял пространное заявление с резолюцией начальника уголовного розыска и стал читать, сразу запутавшись в женском почерке, женских чувствах и женской логике…
Значит, так. Гражданка Цвелодубова жаловалась. На её день рождения пришёл свёкор с вазой, Николай с Марией, тётя Тася, а деверь Илья обиделся. Деверь — это кто же? И почему он обиделся?
Последние дни он замечал в себе некоторую странность. Чаще всего дома, чаще всего вечером. Его охватывало подозрительное состояние, ни на что не похожее. Нет, похожее — на скуку. Пожалуй, на ожидание чего-то или кого-то. Вернее, на то чувство, которое остаётся на вокзале после проводов. Или после утраты близкого человека. Но инспектор не скучал — когда? Никого не ждал, не провожал и не хоронил. Может быть, это возрастное: как перевалит за тридцать пять, так и не по себе?
Петельников разгладил тетрадочные листки и принялся читать заявление гражданки Цвелодубовой сначала.
Значит, так. На её день рождения пришли свёкор с вазой, Николай с Марией и тётя Тася. А деверь Илья обиделся. Ага, обиделся на Валю. Откуда взялась Валя? Ага, свёкор пришёл не с вазой, а с Валей. А нужно было наоборот: прийти с вазой, а не с Валей. Вот деверь и обиделся. Чего же хочет Цвелодубова?
Мещанская чепуха. И на это уходили человеческие жизни. Он вспомнил свою однокомнатную квартиру…
Инспектор почему-то вспомнил свою однокомнатную квартиру, только что им лично отремонтированную: деревянные панели, притушенные светильники, белая тахта, хрустальный бар, хорошие книги, стереофоническая музыка… Теперь не стыдно и человеку зайти. У него бывал Рябинин, с которым они долго и сложно беседовали. Бывали инспектора уголовного розыска, много курившие во вред себе и квартире и обсуждавшие, как лучше взять Мишку-Кибера или как поставить на путь истинный Верку-Тынду. Приходили и женщины — иногда, редко…