Однажды, летя с ветром, она увидела далеко внизу множество огней, что переливались, сверкали, привлекая её. Заинтересовавшись, сгустилась в каплю и полетела вниз вместе в другими любопытными капельками. Ударилась о лист дерева, задержалась на нём на миг и упала на травинку. Там дождалась приближения рассвета. Солнце, согрев, высушило её — она снова стала летучей, и, не спеша, поднялась над землёй… Огни вокруг гасли. Она видела большие, как горы, неподвижные предметы, и разные, и похожие друг на друга, в них, как в термитниках, жило множество крупных существ. Сейчас многие из них просыпались и принимались за свои дела. Решив войти в кого-нибудь из них и посмотреть на мир его глазами, она поддалась воздушной волне, чтобы та через открытое окно внесла её внутрь жилья. Повитав, выбрала то из существ, которое ещё спало — ей хотелось ощутить всю прелесть пробуждения после крепкого сна — подлетела поближе и позволила себя вдохнуть…
Таких снов ей никогда ещё не снилось… Миль приоткрыла глаза, сладко потянулась, наморщив нос, и чихнула — прямо в лицо светил тонкий, но яркий лучик, пробившийся в щель между шторами… Мгновением позже окружающее расплылось и раздвоилось: Миль почувствовала, что смотрит на мир с двух точек — со своей, из положения лёжа на спине, и — с высоты немалого роста… явно не её роста, между прочим. Хуже того: она явственно ощущала, что у неё ДВА тела — одно вот оно, лежит в мягкой постели под тёплым одеялом, а второе — стоит и, простите, мочится. По-мужски. В следующий миг мир утратил чёткость и пропал. Крепко зажмурившись, Миль в панике завизжала… Мысленно. Визг сферической волной разлетелся во все стороны, разбивая восприятие и колебля пространство, которое в ответ угрожающе заволновалось… стало мучительно искажаться… напряглось в попытке сохранить форму…
И тут Миль ощутила, что её окликают, тепло и ласково… рядом — рукой подать — кто-то был, кто-то добрый, нежный, кто-то заботливый, сильный… И даже немного уже знакомый… Он нерешительно тянулся к ней — она потянулась в ответ и доверчиво прильнула к этому теплу… И успокоилась, потому что словно вернулась домой, туда, где её давным-давно ждали…
В точке, где они встретились, будто вспыхнуло солнышко, не жгучее, просто очень тёплое, и тепло это стало расходиться во все стороны, исправляя те искажения, которые успели сбыться в миг её паники, а заодно и те, что имелись прежде… И эта волна катилась и катилась, постепенно затухая… Пространство облегчённо расслабилось…
…Осознав себя снова, Миль обнаружила, что сидит, уткнувшись лицом в чьё-то тёплое плечо, и чьи-то руки гладят её по голой, между прочим, спине… И чьё-то дыхание согревает её макушку… Но и руки эти, и дыхание, и плечо — они были теми самыми, правильными, единственно нужными.