Миль глянула на себя: что ж, разумно, в мокром платье — всё равно, что голая. Напяленная рубашка свисала ниже колен, а сырые туфли совсем раскисли… Видок ещё тот.
— Ну, что делать… давай-ка, забирайся, негодница, — Бен слегка присел, подставил полусогнутое колено, потянул её за руку, подтолкнул… Миль и сама не поняла, как оказалась у него на плече. Батюшки, высоко-то как… Она в испуге ухватилась за его шею.
Но вообще-то сидеть на горячем широком плече было тепло и удобно…
— Ухо не оторви, — буркнул он, придерживая её за ноги. — Ну что — домой или в магазин за новым платьем?
Дождик уже практически закончился…
«Ну, до дому ещё добираться… так что, если есть средства… надо бы одеться. Ты совсем раздет».
«Можно подумать, ты у нас одета».
«Я — так даже и за двоих…»
Подростки расступились, их старший развёл руками:
— Извините за это недоразумение, господа.
— Простим их? — Спросил Бен у Миль. Она с улыбкой кивнула и с высоты помахала ребятам пальчиками.
Большинство ответили тем же.
— Ну, па-а-ехали…
Отойти далеко они не успели: позади раздался частый лёгкий топот, и звонкий голосок окликнул:
— Эй, погодите! — их нагоняла та брюнеточка в оранжевом.
Подбежав, она вручила Бену свою сумку на длинном ремне:
— Рольд велел передать комбинезончик для сестрёнки… а то вдруг опять дождик, — она указала на своего приятеля, ожидавшего её вместе с другими. Бен кивнул ему издали — тот небрежно шевельнул рукой в ответ.
— А я — Доллис, — кокетливо добавила девочка.
— Рад знакомству, барышня. Я — Бен, а Миль вы уже знаете.
— Рольд ещё велел сказать, чтоб вы были поосторожнее… Нехорошие времена… А вы ходите одни и даже без оружия… Сестрёнка, будет скучно — приходи! Спросишь у наших про Волчат Рольда, тебя проводят к нам…
И убежала назад.
10. «Под «крышей» дома твоего…»
Разрешение на оружие у Бена имелось, и он счёл, что подростки правы, предостерегая его от излишней беспечности. Мало того, он решил, что и Миль необходимо уметь себя защищать. Хоть как-то. Поэтому отныне каждый день начинался с тренировок. Миль послушно бегала, лазала, ползала, кувыркалась, карабкалась, стреляла по мишеням, безжалостно лупила манекены. И на манекенах да симуляторах получалось у неё всё это на диво хорошо — когда тело перестало болеть, привыкнув к нагрузкам, и больше не подводило. Да и трудно было бы не научиться у таких неравнодушных учителей да на таких замечательных тренажёрах, когда эффект присутствия настолько полон, что сняв «доспехи» и выйдя из игрового поля, ещё долго не можешь понять, на каком ты свете… Миль, выпадая из игры, не однажды набрасывалась на стоявших рядом «братьев», сочтя их спарринг-соперниками, пока не обвыклась и не научилась быстро отличать реальность от симуляции. Впрочем, никакой симулятор не заменит живого партнёра полностью — и ни один, ни второй «брат» от боя никогда не уклонялись… Так что синяки у неё не переводились — но со временем они стали появляться и у мужчин, чем Миль страшно гордилась.