Об участии Иры Скалака в этом восстании имелись записи и в протоколах судебного следствия в Опоченском замке и в семейной книге Скалаков. В них содержались одни и те же сведения, но по-разному истолкованные. Протокол гласил, что Ира Скалак, со своим братом Микулашем, «совращал чернь на бунт и тем учинил, а также что он был мятежником, восставшим против милостивых господ, и что совместно с другими бунтовщиками участвовал в ограблении и разорении Новоместского замка». А на переплете старой книги, семейной реликвии рода Скалаков, сын Иры, Микулаш, записал, что его отец был среди недовольных, восставших против господ. И что он был ранен, пойман и вместе с братом Микулашем и другими подвергся жестоким истязаниям.
Брата его Микулаша колесовали, а для Иры, в виде особой милости, наказание было смягчено: ему отрезали уши и на спине выжгли клеймо. Он убежал из Опочена и поселился в селении Ж. Находского панства, в усадьбе «На скале». Хотя и было известно, что он обезображен и клеймен, это не помешало ему снискать уважение соседей и даже покорить сердце одной девушки, которая согласилась стать его женой. Потомки Скалаков продолжали жить «На скале». Дух предков переходил от отца к сыну, и каждый из них черпал силу и утешение в книге, которая была тайной семейной святыней.
Миновали ужасы Тридцатилетней воины, наступил новый век, а войнам все не было конца. Села исчезали, от них и следа не оставалось. Крестьяне бежали с насиженных мест, а их сыновья, как пленные рабы, проливали кровь на далеких полях сражений.
Род Скалаков удержался «На скале». Они терпеливо сносили все тяготы крепостничества и страдания, причиняемые прусскими войнами; казалось, они утратили силу и отвагу своего предка, а жестокое рабство притупило их умы. Предание о геройстве первого Скалака изгладилось из памяти односельчан, и они уже не видели в его потомках своих защитников. Только благоразумие, доброта и знание священного писания остались в их роде, — этим и продолжали отличаться Скалаки от остальных жителей села.
В последние годы Семилетней войны самым старшим из Скалаков был Ира. Он-то и вынужден был подстелить последнюю солому своей последней коровы господским лошадям и засыпать им остатки муки и отрубей — последнее пропитание своей семьи. Он вел хозяйство вместе со своим единственным рано овдовевшим сыном Микулашем, молодая сестра которого, Мария, заменила мать его маленькому сыну Иржику, тому храброму мальчику, так смело заступившемуся за свою Рыжуху.
В этот вечер Микулаша не было дома. Еще пополудни возле усадьбы остановился отряд заблудившихся гусар генерала Фестетича. Гусары заставили молодого хозяина отправиться с ними, показать дорогу на Броумов. Несмотря на метель, ему пришлось бежать рядом с лошадьми, ибо командир венгерских гусар подгонял его саблей.