Все–таки тяжело чувствовать свое одиночество в определяющие мгновения жизни. Мой семнадцатилетний умишко испугался отсутствия опоры, деньги вдруг представились мне чем–то недостижимым и едва ли не божеством, которому молятся какие–то особые жрецы в таинственных местах. Конечно, двуногих прямоходящих на Земле миллиарды, а золота, красоты и власти на всех никогда не хватит. И способы добычи всех этих благ держатся засекреченными. Я попыталась додуматься, как подобраться ближе к тайне денег, и мне пришло в голову, что наилучший способ — это общаться с теми, у кого они есть. Проблема состояла только в том, что я не знала никого, кто мог бы меня познакомить с богачами, а даже если бы такой человек нашелся, я не знала, что предложить им в обмен на их драгоценное общение.
«Как — что? — вдруг подумала я. — Себя! Больше–то все равно нечего». В эти минуты решилась моя судьба.
И почти сразу вслед за этой порочной идеей, я увидела распахнутый гараж, из которого выкатывался смутно знакомый вишневый «Опель». Брат Мишки, которого все называли Потап, вышел из машины и закрыл гаражные створки, повесив на них амбарный замок. За эти несколько секунд я преодолела желание убежать, сделать вид, что не узнаю Олега Потапова, с которым до этого перекинулась не более чем несколькими фразами, и, наконец, подумала, что, во-первых, Потап, пожалуй, наиболее богатый из тех, кого я знаю, а во-вторых, если уж какие–то караси знают про меня и Мишку, то родной брат наверняка посвящен в Мишкин подвиг, и мне стало интересно, как он теперь ко мне отнесется.
— Так это ж Сонечка! — обрадовался Потап, рассматривая меня.
Волосы у него были светлее, чем у Мишки, глаза сидели глубже и от внешних уголков шли морщинки по вискам. Потап был гладко выбрит, и к его губам приклеилась сигарета. Ботинки на рифленой подошве, черная дубленка и рыжая ондатровая шапка завершали его наряд. Видимо, мой выжидающий вид натолкнул Потапа на самую простую мысль:
— Садись, подвезу, — бросил он.
И я села в его машину.
— Гуляешь? — спросил Потап. — Или по делу?
— Просто так, — ответила я, рассматривая салон.
— А, ну тогда давай подскочим в одно место. Ты ведь не спешишь?
Я не спешила. Честно сказать, мне было приятно ехать с ним, тем более, до этого мне никогда не доводилось ездить в иномарках. Правда, я насторожилась, когда оказалось, что мы уже почти у выезда из города. Но мне не приходило в голову, что Потап способен замыслить недоброе по отношению к девушке брата. Пусть я и не собиралась считать себя Мишкиной невестой, но ведь это он первый произнес слова о женитьбе.