– А почему бы и нет?
Андрей повернулся к Юре.
– Ну а ты мне так и не рассказал, кто тебя так обработал… – Он кивнул на царапины на лице.
– Аня.
– Ну, и дальше что?
– Все.
– Что значит – все? Ты ее бросаешь ради этой пэтэушницы? Я, конечно, понимаю, это дело не мое, но… Скажи мне, у тебя с мозгами все в порядке?
– Она не пэтэушница, она в техникуме учится…
– Разницы не вижу. Что техникум, что ПТУ… Нет, не укладывается в голове… Ты же переехать в Минск хотел, там устроиться в прокуратуру… У нее же вроде папа – шишка в КГБ, мог бы все устроить… А теперь что – все?
– А почему ты сегодня не с ней? – спросил Саша. – Хотелось бы взглянуть на твою новую любовь… А то ты ее от нас все прячешь…
– Я приглашал, она не захотела… Сказала, что не любит свадьбы…
– Ладно, пойдемте… А то мне как жениху надолго исчезать сегодня не положено…
Ансамбль заиграл «Миллион алых роз».
* * *
Музыканты упаковывали инструменты. Половина гостей уже разошлись. Родители молодых собирали со столов остатки жратвы, складывали в тарелки и полиэтиленовые пакеты.
Сильно шатающийся Саша подошел к сцене.
– Боря! – сказал он басисту. – Поставь какую-нибудь музычку пока, а?
– Что тебе поставить?
– Ну, что-нибудь хорошее… Ты понял…
Басист подошел к бобиннику «Илеть», взял из кучи коробок с бобинами одну, вынул катушку, заправил ленту. Заиграл первый альбом Led Zeppelin, песня «Good Times Bad Times». Саша начал танцевать, размахивая руками, знаками подозвал Юру и Андрея. Они подошли нетрезвым шагом. Все трое обнялись, притопывая ногами под музыку.
– Я в жопе, в полной жопе, – сказал Андрей. – Я хуйню сделал… Я, наверно, завтра разведусь… Или нет…
Наташа грустно смотрела на парней. Ее белая кружевная шляпка чуть съехала набок.
Юра вышел из подъезда следом за старушкой с матерчатой сумкой. Навстречу шла еще одна старушка.
– Христос воскрес, – сказала она.
– Воистину воскрес, – ответила вторая. – Что, Николаевна, в церковь ходила, яйца святить?
– Да, что-то плохо покрасились в этом году. И булка не поднялась… Год, наверно, плохой. А вроде и не високосный…
* * *
Юра на «Урале» ехал мимо школы, замедлил ход. Во дворе два пацана курили у турников. По улице навстречу шла придурочная тетка, в сетке у нее звенели пустые молочные бутылки. Она во весь рот улыбнулась Юре.
Юра проехал кирпичную будку с черной металлической дверью и надписью «Осторожно! Высокое напряжение». На другой стороне улицы стояла синяя телефонная будка с выбитыми стеклами. Вместо трубки болтался кусок провода.
* * *
Юра остановил мотоцикл у обрыва, рядом со старым полузаброшенным кладбищем. Из заросших свежей травой могильных холмов криво торчали металлические крашеные кресты. Краска на многих осыпалась.