– Как легко убедиться, если я там, то и ты там. А поскольку мы здесь, а здесь не может быть там, то твой вопрос лишен смысла. Ты шо это здесь вытворяешь, пироман хренов?
– Ну, я… – могучий воитель потупился. – Я ж не хотел…
– Резонно. И это самое «не хотел» ты искал здесь. А, знаю, ты просто зарыл «не хотел» в сене и без огня не мог найти. Зигмундович, ты меня, старого лиса, за кого держишь? А ну, давай, колись!
– Мастер Рейнар, я ж только потому, у меня ж за Благородную Даму Ойген душа болит.
– Это уже интересно. – Сергей поднял брови. – Открывай душу, будем лечить.
– Благородная Дама Ойген, она же как ангел небесный, а Пипин ее вот так-то! Я и подумал: ведь мне положено господина своего защищать, а тут его, я ж точно вижу, враг рода человеческого искушает! Должен же я его оборонить от этого врага?
– Это в первую очередь. От прочих, может, и сам отмашется, а здесь без тебя – ни-ни, даже пробовать не стоит.
– Я как услышал, что мессир Пипин Благородной Даме Ойген, ну, там, стало быть, на холме сказал, сразу понял – в беде он, выручать его надо. Целый день голову ломал – что делать?
– Себе ломал или кому другому? Я так, просто уточнить.
– А? Что? Себе, конечно. Вот и сообразил: если сено тут поджечь, да потом и объявить, что это опять невидимый дракон на помощь Благородной Даме Ойген прилетел…
– Так, следствие поломки головы налицо, – хмыкнул Лис.
Фрейднур лихорадочно стал ощупывать собственную физиономию.
– А, нет, это так, шишка.
– Красавец! – ухмыляясь, объявил Рейнар. – Ответь мне, уважаемый, если невидимый дракон прилетел спасти Благородную Даму Ойген, шо ж он потом умчался в ночную даль и никого не спас? А, кроме того, если бы сеновал полыхнул, конюшня бы тут же занялась. Чем лошади-то тебе не угодили?
– Да не приведи Бог! – Фрейднур замахал руками. – Я б тут быстро разбросал все, затоптал, люди бы набежали.
– План ясен, – перебил его Лис. – Одна беда – никуда не годится.
– Да?! – огорчился могучий воитель.
– Точно говорю тебе – бесполезное вредительство. Изловили бы тебя, повесили, прямо здесь, на вожжах посреди конюшни, на страх домовым и на радость воронам. А потому, если хочешь помочь Благородной Даме Ойген, слушай сюда и делай так, как я тебе говорю…
Как всегда бывает в таких случаях, утро наступило внезапно и болезненно. Привыкшие к тому, что жизнь – борьба, храбрые бароны и вольные франки усилием воли подняли веки, мучительно стараясь понять, колокол ли это замковой церкви призывает добрых прихожан к заутренней, или попросту в башке так гудит после вчерашнего. Но времени для бесплодных раздумий не было.