— Мы это не проходили, — ответил Гера.
— Она придет, чтобы сразить Золотого Принца. Они будут долго биться, но Свинья победит. И как только погибнет Золотой Принц, время повернет вспять, и все люди погибнут в огненном смерче.
— А откуда возьмется Золотой Принц?
— Многие говорят, что это будет последнее воплощение Будды. Вообще, никто не знает таких вещей: откуда возьмутся Свинья и Принц. Карл Юнг сказал бы тебе, что они возьмутся из коллективного бессознательного, но разве это правда?
— Зато понятно, — сказал Гера.
— Христианство украло эту легенду, — продолжил Игорь, — но многое поменяло в ней. Многие дела Последней Свиньи забылись, но ей тут же приписали новые. Сама она у христиан называется сокращенно — Зверем. Иногда вместо имени называется ее статус.
— У нее есть статус?
— Конечно. Библейский статус Последней Свиньи — Антихрист. Как говорится, коротко и со вкусом.
— Неужели ты думаешь, что Пиндар…
— Брось ты, — сказал Игорь. — Пиндар — заурядный пророк Последней Свиньи. Скоро такие будут на каждом шагу: ведь Кали Юга, как ты знаешь, в самом разгаре.
Напротив лужи сидела девочка Маша и яростно играла в роддом. Она волновалась: кошка Пицунда, привязанная к березе, упрямо не хотела рожать. Сначала девочка ее уговаривала, затем стала пинать.
— Рожай, тварь паршивая! — кричала она.
В ответ Пицунда дико орала. Маша заплакала:
— Ну, кошечка, ну миленькая, роди мне кого-нибудь… Хоть серого мышонка… А лучше — ежика.
Так они и плакали, навзрыд, не стесняясь, две маленькие женщины: Маша и ее кошка.
Подошли незаметно. Встали невдалеке. Боясь помешать, говорили тихо.
— Это же садизм, — сказал Гера, рассмотрев такие дела.
— Если бы! Это материнский инстинкт, — вздохнул Игорь. — Он здесь рано просыпается. К шестнадцати годам половина девчонок ходят беременные.
За их спинами на дорогу вышел старик. Поглядел по сторонам, и, ласково матернувшись, огладил клочковатую бороду.
Маша рванула из последних девичьих сил, бросив роддом и нерожденного ежика.
— Батя Иван, проклятие не насылай! — визжала она.
— На тебя не нашлю, — ответил старик. — А к тебе, майор Бондарев, — усмехнулся он, — дело есть.
Игорь, не мигая, смотрел старику в середину лба. Смотрел уверенно, по-мужски. Но он, с удивлением заметил Гера, впервые позволил себе побледнеть.
— Начнем с того, что ты вовсе не майор Бондарев.
— А кто же я? — спросил Игорь.
— Ты знаешь, кто ты. И я знаю, — батя Иван, заостряя внимание, ткнул пальцем в серое небо (проткнул с одного удара). — И я знаю, что ты знаешь о моем знании. И вот тебе мой совет: проваливай ты отсюда к ядреной фене.