— Я нужен тебе?
— Зачем ты спрашиваешь?
— Скажи, я нужен тебе, Миранда?
Она перепугалась силе собственного желания дать утвердительный ответ.
— Да, — наконец призналась она.
— Ты любишь меня?
Всей душой Миранда пожелала дать ему тот ответ, которого он ждал.
— Нет. — Это слово вырвалось у нее вместе с болью.
На его лице появилась медленная и мягкая улыбка.
— Как бы не так, — тихо возразил он.
Она обвила руками его шею, и страсть поборола решимость убедить Адама. Призраки прошлого отступали, только когда Миранда была с ним, когда его ласки лишали ее рассудка и сдержанности. Еще один раз, только раз — большего она не хотела. После этого все будет кончено.
Адам пытался сдержать ее пыл, сделать встречу долгой и нежной, но, как всегда, возбудившись, она не могла сдержаться. Она изгибалась всем телом, нащупывая пуговицы его джинсов, ее руки двигались с головокружительным сочетанием нежности и силы.
Он поднял подол ее свитера и стащил его через голову. Полоска кружева, прикрывающая ее грудь, сдалась без борьбы. Миранда выгнула спину; опустив голову, он вобрал в рот ее сосок.
— Да… — прошептала она, запрокидывая голову и повторяя это слово со вздохом и нетерпеливым стоном. — Да…
Адам подцепил пальцами пояс ее брюк и трусиков и стащил их вместе. Миранда сбросила туфли и остановила Адама, когда он попытался взять ее на руки.
— Нет, возьми меня здесь. Немедленно.
Он удержал ее за руки. Не позволяя ей ошибиться в его намерениях, он подождал, пока Миранда посмотрит на него, и произнес:
— Нет. На этот раз все будет так, как хочу я.
На ее лице мелькнуло выражение панического, животного страха. Она отстранилась. Он не стал удерживать ее, но и не выпустил. Постепенно паника сменилась пониманием.
— Какая разница?
— Для меня — большая.
Она смутилась. Ее тело содрогалось от напряжения, не находящего выхода. Она желала, чтобы он взял ее прямо здесь, но он не прикасался к ней, разве что крепко удерживал за руки. Его глаза наполняло обещание безумного, утонченного наслаждения. Если бы Миранда не знала, на какие высоты он способен унести ее, если бы не была уже на полпути к этим высотам, она могла бы возразить — по крайней мере, так уверяла себя. С трудом глотнув, она обвела губы кончиком языка.
— Где же?
Не говоря ни слова, он повел ее в спальню.
Миранда лежала спиной к Адаму, чувствуя его руку на талии и ладонь — между грудей. Они уже давно лежали не шевелясь, только однажды Адам сдул прядь волос с ее шеи, прежде чем уткнуться в ее плечо. Тело еще горело от недавней любви. Миранда ощущала его целиком — и кончики пальцев, и изгиб спины. Косточки бедер — там, где в них упирались его бедра, там, где она принимала его в себя, заставляя становиться больше и тверже, груди, губы — все эти нежные места должны были еще несколько дней служить напоминанием о последнем дне, проведенном с Адамом. Но воспоминания этим не исчерпывались. Никогда еще они не любили друг друга с такой силой, никогда не отдавались друг другу с такой полнотой. Адам исследовал ее тело так, как Миранда не позволяла никогда и никому, даже Кейту. Он не задавал вопросов, и она отдавалась, не задумываясь об отказе. Любовь оставила ее переполненной и пресыщенной. Миранда приобрела новые свойства — те, которым предстояло стать скорее проклятием, чем блаженством, когда наступит момент расстаться.