Хотя Элизабет с бабушкой никогда не обсуждали этого, относительно Фармингэма их мнения резко расходились. Прожив там всю свою жизнь, Алиса уже испытала на собственном опыте все хорошие стороны проживания в маленьком городке, тогда как на долю Элизабет выпали только отрицательные уроки. Этот городишко так и вертелся вокруг Алисы, когда она потеряла мужа, да и после того, когда бабушка лишилась фермы. А Элизабет заявилась к ним как посторонняя, как дочь родителей, столь же чуждых верованиям и идеалам этого маленького общества, как какой-нибудь отъявленный либерал или твердолобый коммунист. За подобным ребенком нужен был глаз да глаз, в особенности в окружении других детей. Забота никогда не повредит, если дело касается дурного влияния на уязвимые юные умы. Внешне Дженнифер Кэйвоу казалась, быть может, очаровательнейшей крошкой, когда-либо отправленной на землю Господом. Только вот никто и знать не знал, как она провела первые десять лет своей жизни, в руках каких людей ей пришлось находиться, что довелось повидать. Да уж, это произвело бы впечатление, и даже представить-то нельзя было, когда и каким образом это могло выплыть на поверхность. Ну, словом, лучше проявить осмотрительность, чем потом жалеть.
Раздумья о детстве были оттеснены в закоулки ее сознания на следующее утро, когда Элизабет пришлось сосредоточить все свое внимание на крутых поворотах прибрежного шоссе. Добравшись до прямого участка дороги и получив возможность расслабиться, Элизабет решила, что пришло время присмотреть котят в Обществе защиты животных. Конечно, другого такого кота, как Говард, ей никогда не найти, но это не имело значения. По крайней мере, она для разнообразия займется хоть чем-то положительным. От этой мысли она громко рассмеялась. Кому в здравом уме захотелось бы снова завести кота, подобного Говарду?
Когда в понедельник Элизабет вышла из лифта и наткнулась на Джереми Нобла, она испытывала подлинное удовольствие от того, что снова вернулась на работу.
— Доброе утро, — приветствовала она его. — Надеюсь, вы отдохнули не хуже меня.
— Нам надо поговорить, — ответил он. — Через пять минут зайдите ко мне в кабинет.
И он удалился по коридору в сторону лестничной площадки. Между тем Джойс Бродерик заметила Элизабет и поспешила перехватить ее.
— Джереми просто с ума сходит, никак не мог дождаться, пока ты появишься.
Услышав в голосе своей помощницы не свойственную для нее озабоченность, Элизабет спросила:
— Не знаешь, в чем дело?
— Да тут прошел слушок, будто от Монтойи идут какие-то неприятности.