— Я не знала, где ты был.
— Но теперь-то ты меня нашла.
— Я наняла детектива.
— И ему понадобилось так много времени?
— Я наняла его всего неделю назад. А до этого я считала, что ты не хочешь возвращаться. — Она поставила свою чашку обратно на поднос и, потянувшись, коснулась его руки. — И только когда детектив сообщил мне, что ты целый год провел на судне, я сообразила, что ты и не мог знать о случившемся.
Майкл опустился на стоявшее рядом с ним кресло.
— Все это время… а его уже нет. Я всегда представлял его здоровым, занятым работой на винодельне, или как вы с ним… — он потряс головой. — Да как же я мог не знать?
— Ты уехал: перед тем, как он начал быстро сдавать. Единственным признаком болезни… — она оборвала себя, но было уже слишком поздно.
— Что?
Элизабет могла бы обойти этот вопрос, но в ее жизни было уже слишком много секретов и полуправд. Майкл заслуживал большего. Да и она сама не боялась правды.
Спустя несколько минут Элизабет подошла к камину и протянула руки к огню. Стоя спиной к Майклу, негромким, но твердым голосом она заговорила. Сначала она рассказала ему о причине импотенции Амадо — что это не имело никакого отношения к ней и что он никогда не переставал любить ее. Она не пропустила ничего, сколь бы мучительным, неловким и приводящим в смущение это ни было. Она даже вернулась назад, чтобы заполнить пропущенные подробности о той ночи, когда она пришла в его комнату, чтобы покормить котят. Она рассказала ему и о неловких манипуляциях Амадо с целью сблизить их, и о двуличности Фелиции, и о проявленной Эдгаром эксцентричной форме рыцарства.
Майкл слушал ее без комментариев, останавливая лишь тогда, когда ее голос переходил на чуть слышный шепот. Уже приближаясь к концу рассказа, Элизабет повернулась, чтобы посмотреть на него.
— Самое последнее, что он сказал мне… передать тебе, что он очень сожалеет…
Секунды растягивались, превращаясь в минуты, а Майкл все сидел, пристально глядя в огонь.
— Я так и не написал ему прощального письма. Я пытался, но не мог найти нужных слов.
У нее было несколько лет, чтобы свыкнуться с мыслью о болезни, а потом и со смертью Амадо. А Майкл только сейчас узнал о потере дорогого человека.
— Он понял, — сказала она.
Майкл поднял на ее взгляд.
— Ты кое о чем умолчала.
Элизабет нахмурилась.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Причину твоего приезда.
Она взяла свою чашку, но увидев, что кофе стал холодным, снова поставила ее на место.
— Банк не поможет мне, если только у меня не будет квалифицированного винодела.
Он откинулся на спинку кресла.