Откуда-то, непрошеное, выплыло замечание Фламинии Балфур насчет новой миссис Конрой:
«Знаешь, как-то немного грустно… но все эти жены взаимозаменяемы. Хозяйкам даже не приходится менять карточки с именами. Миссис X есть миссис X. Имена особого значения не имеют. — А потом она добавила: — Все зависит от того, чего ты хочешь от брака».
Жена имеет право не свидетельствовать против мужа.
О, заткнись!
Днем, когда мы вернулись в город, меня встретил букет из трех дюжин кремовых роз на длинных стеблях, занявший почти весь письменный стол. Их аромат наполнил приемную и лестничную площадку.
«Пожалуйста, прости меня. Я тебя люблю. Оуэн», — гласила карточка.
— Для чего это? За что тебя прощать? — спросила я, ворвавшись в офис.
— За то, что назвал тебя старой каргой.
— Занудой.
— Ладно, пусть занудой. Я обидел тебя, сам того не желая.
— Знаю.
Глядя на него, я не могла поверить, что он мой. И прости меня Боже, но глубоко в душе, даже зная, что он мой, все же не была уверена, что хочу его.
Минут через двадцать он высунул голову из двери кабинета:
— Кик, я оставил в отеле вчерашние факсы из «Креди Сюисс». Не сходишь за ними? Они на журнальном столике. Не хочу, чтобы посторонние их видели.
— Разумеется. Сейчас вернусь.
Я поздоровалась с портье, поднялась на пятый этаж и вошла в номер Оуэна. Журнальный столик был завален бумагами, и под всей этой грудой обнаружился лэптоп, маленький «Портеж» в титановом корпусе. Совсем как у меня. Не знала, что он есть у Оуэна.
Я не смогла устоять. Его пароли оказались вполне предсказуемы, и вскоре я уже просматривала электронную почту — в основном переговоры между ним и Гилом относительно положения корпорации, едва удерживавшейся на грани банкротства, и новые планы по спасению. И вдруг в глаза мне бросилось старое сообщение мистера Хиллера, вермонтского хакера: «Единственный владелец «КДК траст» — Кэтлин Дей Кесуик».
Далее следовали мои лондонский адрес, телефон и поразительное количество информации о личной жизни. Настоящее досье. Номер социального страхования, отчеты о состоянии здоровья, записи в салон красоты, даже перечень купленных продуктов. Все, что я приобретала по кредитной карте. Поездки с американским паспортом. О Франции не было ничего.
В первый момент я растерялась. Тупо пялилась на сообщение, не зная, что делать. Оно было датировано днем, когда он впервые повез меня на завод «Пантер» и угостил обедом в «Кливденз». День, когда все началось.
Звонок телефона вернул меня на землю.
— Офис мистера Брейса, — механически ответила я.
— Где тебя носит, черт возьми? — Это был Оуэн. — Торчишь там уже десять минут.