В среду вечером, как раз когда я собиралась идти домой, зазвонил телефон. Я услышала знакомый голос:
— Кик?
— Да?
— Это Томас Кертис.
— Томас! Какой сюрприз!
— Звоню, чтобы узнать, как вы там. Хотите завтра поужинать со мной?
— С удовольствием.
— Нет, серьезно? Вы свободны завтра вечером? Не шутите?
— Не шучу, — рассмеялась я.
— Рядом с вами есть чудесный индийский ресторанчик с лучшим карри в городе.
— Мой любимый.
— Семь часов, идет?
— Увидимся в ресторане.
Кто говорит, что второго шанса не бывает? Если чему-то назначено случиться, в свое время это произойдет обязательно…
Назавтра вечером я пришла в ресторан. Пробило семь. Я терпеливо ждала. Семь пятнадцать. Я заказала еще один скотч и порцию креветок карри. Где-то в семь двадцать пять зазвонил мой сотовый, и я вышла из зала, чтобы ответить.
Это оказался Томас.
— Простите, Кик, ничего не поделаешь, меня срочно вызвали. Чрезвычайно сложное и грязное дело, и пройдет не менее двух часов, прежде чем я освобожусь. Нельзя ли перенести на пятницу? Можем пойти на симфонический концерт. Играют Шуберта.
Не могу выразить, как мне повезло за всю свою жизнь ни разу не вступить в серьезные отношения с мужчиной. Все это, как выяснилось, не стоило ни времени, ни усилий.
— Простите, Томас, но в пятницу я занята. На пятницу назначено торжественное открытие здания, а потом начнется аукцион драгоценностей принцессы Арианны. Вам бы стоило прийти посмотреть.
— Нет, спасибо. Можно позвонить вам на той неделе?
— Конечно! Вне всякого сомнения.
Делай все что угодно: звони, извиняйся, назначай свидания, я на все согласна.
…а если чему-то не суждено случиться, как бы вы ни старались, никакие усилия не помогут.
Пятница.
«Баллантайн и К°» утопает в цветах. Новые полы и окна поблескивают в предощущении сегодняшнего торжественного дня. Весь день в выставочных залах курсируют посетители, привлеченные известием об аукционе драгоценностей принцессы Арианны.
Я захватила пару папок, постучала в дверь офиса Бертрама и, войдя, закрыла за собой дверь. Он поднял глаза.
— Простите, Бертрам, найдется у вас минутка?
— Конечно. Садитесь.
— Я хотела кое о чем поговорить с вами и кое-что вам оставить, — нервно пробормотала я. — Но это строго между нами. Даете слово, что будете молчать?
— Разумеется.
— Давным-давно, когда я была совсем молода, сэр Крамнер пообещал, что мне никогда больше не придется волноваться о будущем. Он знал, как я любила «Баллантайн». И поэтому переписал на меня пятнадцать процентов акций.
Рот Бертрама приоткрылся.
— Вы?
Я кивнула и улыбнулась:
— Я. Я и есть «КДК траст».