Недавно я узнала, что тот, кто нашел клад, не должен его брать в руки до тех пор, пока не будет прочтена специальная молитва. Будто все клады хоронят с заклинаниями от чужих рук, и если кто-либо этот клад найдет, то заплатит за него ценой жизни.
Милая Наталья Ивановна. Молю Вас Христом Богом, позвоните мне по телефону и научите, как отвязаться от того, во что я ввязалась».
Никогда не забуду случай, о котором рассказала одна прихожанка моей бабушки. Было это по осени. К нам постучала женщина с тремя малолетними детьми. Женщину эту звали Полина Филипповна, а ее детей – Саша, Паша и Игнатий. Одеты они были в старую, заштопанную рвань, а на ногах у них были дырявые чулки.
Вначале я не особо внимательно слушала то, о чем говорила бабушкина гостья, но постепенно ее рассказ полностью захватил мое внимание.
Уставшие ребятишки дремали на лавке возле жарко натопленной печи, а женщина говорила:
– Живу больно тяжело. Было девять детей, а теперь осталось трое. Муж мой, Микола, два года назад уехал на заработки. Он добрый плотник. Так вот он на заработках и сгинул. Последнего ребенка я родила без него, он его так и не увидел. Приехала я к тебе, Евдокиюшка, не за милостыней, а за милостью. Замучал меня один странный сон да и подвел меня под монастырь.
Видела я этот сон каждую неделю, под воскресенье. Да так четко и ясно, как наяву. Будто бы приходит ко мне старец: сам в черном, а волосы белые. И от волос старца идет такой яркий свет, что глазам больно. Зовет меня старец за собой, и будто бы я иду за ним без всякого страха. Доходим мы до нашего местного кладбища и останавливаемся у заброшенной могилы, которая и вправду есть на нашем погосте. Когда я на Родительский день иду на кладбище к своим родным, всегда прохожу мимо этой могилы.
И вот именно к этой могиле старец меня и подводит во сне. Подведет и исчезает. Я к могиле наклоняюсь, а в ней – окно. В окошке этом видна женщина необыкновенной красоты в златотканой одежде. Сидит и ждет, пока я ей окно открою.
Я таких снов потом насчитала аж двадцать, и все они один в один, слово в слово.
Стала я про этот сон думать. Думала и так и этак, а разгадать сон не сумела. Решила я тогда сходить на эту могилу. Думала: дай-ка я хоть посмотрю, кто там похоронен. Пришла, а на надгробном памятнике нет ни имени, ни чина, ни звания. Может быть, когда-то и было имя, да время все стерло. Помолилась бы за упокой, да имени не знаю.
Раза три я ходила к той могиле. Тянет меня к ней, а почему, не пойму.
А потом, на Пасху, во время крестного хода, я увидела икону. Меня будто кто-то под дых ударил. Гляжу я на икону, а на ней точь-в-точь нарисована та, которая во сне из земли в окно глядит. Даже одежда такая же – голубая с позолотой.