Однажды мне позвонил Майлс.
— Дорогая, — сказал он, — не окажешь ли мне одну услугу? Один мой приятель хотел бы встретиться с тобой и попросил меня организовать это.
— Кто он такой?
Майлс назвал его имя, которое я обещала не упоминать. Но на меня оно, безусловно, произвело впечатление.
Мы назначили встречу через две недели. Фил и Донни основательно поработали надо мной, чтобы я выглядела наилучшим образом. На этот вечер я решила отказаться от классического стиля и стать той Хани, которую знала публика, потому что была уверена, что именно этого хотел человек, назначивший мне свидание. Я остановила выбор на коротком вечернем платье из цветастого шифона с глубоким декольте, которое носилось без бюстгальтера. Туалет завершала прическа в стиле «волосы, взлохмаченные постелью».
Позвонил секретарь этого человека, чтобы «оговорить некоторые детали». Оказывается, я должна была, обращаясь к нему, называть его «сэр».
— Всегда? — переспросила я, вообразив некоторые весьма интимные ситуации.
— Всегда, — твердо ответил секретарь.
За мной приехал лимузин с черными стеклами. Даже стекло, отделявшее меня от шофера, было черным. Никто не мог видеть меня, и я не могла видеть, куда мы едем. Я попыталась сориентироваться по числу поворотов и уличным шумам, но не сумела. Машина остановилась у роскошного особняка, и я вышла. У входа ожидал человек, который сопроводил меня наверх.
Я пыталась припомнить все, о чем меня предупредил секретарь, но это было непросто, потому что я нервничала. Как ни странно, пригласивший меня человек тоже нервничал. Он предложил мне выпить и попытался занять светской болтовней. Но мы принадлежали к двум разным мирам, и для беседы было трудно найти общие темы.
Пожалуй, я догадывалась, почему он нервничает. Он, наверное, думал, что я, зная, какое высокое положение он занимает, жду, что он окажется человеком необыкновенным и романтичным: Рудольфом Валентино, Робертом Редфордом и Очаровательным принцем в одном лице. Если бы меня не предупредили заранее о том, что я должна соблюдать официальный тон, я бы, возможно, его успокоила. Но как, по-вашему, можно сказать человеку: «Послушайте, даже если вы и не творите чудеса в постели, это еще не конец света, и я обещаю не сообщать эти сведения в воскресные газеты… сэр»?!
Так не делается, вы согласны? Поэтому мы, спотыкаясь и мямля, продолжали разговор, пока он не решил, что пришло время положить руку на мое колено. Жаль, что он испортил этот момент, посмотрев на часы.
В постели он был вполне хорош — не гигант, конечно, но справлялся неплохо. Я не возражала бы, если бы это продолжалось немного дольше, но мысленно поставила ему шесть баллов за старание.