— Наверное, придется простить, пока вы мне не оторвали руки.
— Вы великолепны, Хани. Я уже несколько недель ни о чем другом не мог думать, кроме как о встрече с вами.
И он умел заставить вас поверить его словам, даже если вы знали, что в то же самое время он разорял людей на фондовой бирже. Он верил в себя. Он всегда верил тому, что говорил в данный момент.
— Я пригласил вас приехать пораньше, потому что хотел сам показать вам универмаг, — сказал он. — Гарри, следуй за нами с шампанским. — Он было отпустил мои руки, но теперь схватил их снова. — Я настаиваю на том, чтобы ты называла меня Пирс.
Похоже, он думал, что оказывает мне великую честь, позволяя опустить титул. Я не стала напоминать ему, что «сэры» сейчас идут по пенсу за десяток и что я сама чуть не стала маркизой Дайсон, но едва удержалась от смеха. Подобно многим людям, выбившимся из низов, которым удалось заполучить эту крошечную приставку к своему имени, он был ужасным снобом. Это резко контрастировало с отношением к титулам у настоящих аристократов вроде Майлса, которому было абсолютно безразлично, как его называют окружающие, лишь бы не называли Портлендом.
Мы с Пирсом обошли универмаг сверху донизу, потягивая из хрустальных бокалов шампанское «Шато Петрус», которое доливал в них Гарри. Это была настоящая пещера Аладдина, причем Аладдина очень богатого. Все дома моды продавали здесь свои готовые одежды, а пройтись по ювелирному отделу было все равно что пройтись по Бонд-стрит.
— Обрати внимание, — сказал сэр Пирс, взяв с витрины изящные часики и надев их на мое запястье. — Разве они не прекрасны?
Такой красивой вещицы я никогда не видывала. У часов был прямоугольный циферблат, окруженный маленькими бриллиантами; браслет тоже был усыпан бриллиантами. Я подняла руку, изгибая ее то так, то эдак.
Бриллианты так и поблескивали, и я порадовалась тому, что на мне надето подходящее элегантное платье. Часики выглядели на руке великолепно, и мне безумно захотелось их иметь.
— Сколько они стоят? — спросила я и затаила дыхание в ожидании ответа.
— Двадцать восемь тысяч фунтов, — сказала продавщица и улыбнулась. Должно быть, она прочла мои мысли, потому что торопливо добавила: — Конечно, для друга сэра Пирса будет сделана скидка…
Даже со скидкой часы были мне явно не по карману. Я быстро сняла их и вернула.
Он задержался на мгновение, сказал что-то продавщице и нагнал меня. Он показывал мне универмаг с детской гордостью, потому что это явно была осуществившаяся мечта всей его жизни, и говорил о том, что планирует открыть филиалы «Лэндера» в Париже, Риме, Нью-Йорке. Казалось, весь мир представлялся ему огромным рынком, полным ярких игрушек, с которыми он может позабавиться. Его энтузиазм с самого начала заразил меня. Я и представить себе не могла, что с ним может быть скучно.