Мы размещаем багаж на полках при помощи троих бортпроводников и подъемного крана и находим наши места. Я устраиваюсь на плече у Сэма. Он шепчет мне в ухо:
— Карли, не засыпай, я хочу с тобой поговорить.
Я выпрямляюсь и смотрю на него. Он роется в кармане, достает маленькую черную коробочку и открывает ее. Я зажимаю рукой рот. На бархатной подложке в центре коробочки лежит мое обручальное кольцо, то самое, что я оставила на прикроватном столике тысячу лет назад. Глаза наполняются слезами, как ведра дождевой водой.
— Сэм, я не могу…
— Ни слова, Карли. Я приготовил речь и хочу, чтобы ты ее выслушала.
Закусываю нижнюю губу и киваю.
— Я хочу, чтобы ты взяла его. Ты это заслужила. Последние два месяца были лучшим временем в моей жизни, и я хочу, чтобы ты это знала. Это лишь в благодарность. Ничего не изменилось, Карли. Я все еще люблю тебя так, что словами не объяснишь. Я бы хоть завтра на тебе женился, если бы ты разрешила.
Он замолкает и глотает комок в горле, а потом продолжает. Бортпроводница изумленно таращится на двоих чудаков, в слезах разглядывающих обручальное кольцо. Он надевает кольцо мне на палец и продолжает:
— Но я знаю, что этого не произойдет. Знаю, что это невозможно из-за всего, что случилось за эти годы. Но я все равно хочу, чтобы кольцо было у тебя — вдруг ты когда-нибудь передумаешь?
Я тянусь к нему и крепко-крепко обнимаю, а потом целую, пока он не перестает плакать. Живот завязался тугим узлом, как альпинистская веревка.
Что мне делать? Я люблю его и знаю это. И еще знаю, что вместе мы можем быть очень счастливы. Но я просто не могу согласиться. Или могу? Я размышляю пару секунд. А может, согласиться, почему бы и нет? Может, я могла бы просто забыть о том, что случилось, и мы все начнем сначала где-нибудь на другом конце света, где при его приближении богатые женщины не будут автоматически искать чековую и записную книжки. Смотрю на кольцо. Я еще не готова принять решение.
— Извини, Сэм, мне кажется, ты прав. Не думаю, что это когда-либо произойдет. Но можно мне пару дней на раздумья?
Он кивает и заключает меня в объятия. Подлетает стюардесса:
— Извините, я не могла не заметить… Ох, до чего же романтично! Хотите, принесу бесплатного шампанского, чтобы вы могли отпраздновать?
Кто я такая, чтобы портить ей удовольствие? Мне как раз шампанское сейчас не помешает. Заранее чувствую его вкус. Улыбаюсь стюардессе и киваю:
— Было бы чудесно, спасибо.
Через двенадцать часов мы садимся в Хитроу. Расталкивая женщин и маленьких детей, на всех парах несемся в транзитный зал. Мое бездыханное тело падает на стойку «Бритиш Эйрвейз».