— И я подумал: может, предложить свои услуги?
Я резко вздергиваю голову. Мне знаком этот голос!
— Марк?
За моей спиной, в пяти футах, прислонившись к дереву, стоит Марк Барвик. Он улыбается, волнистые темные волосы все так же падают на глаза, трусы по-прежнему надеты прямо на брюки (ну ладно, это я, допустим, выдумала).
— Что ты здесь делаешь? — бормочу я. — Я не видела тебя на церемонии.
Я заикаюсь, как будто у меня дефект речи.
— Я адвокат Кэла. Мы с ним продолжали общаться после школы. Не мог прийти раньше: надо было закончить важное слушание. Я приехал как раз вовремя, чтобы послушать твою прощальную речь. Интересная история, скажу я тебе.
Я закрываю глаза. Марк. Моя первая любовь, первые тисканья, первая оголенная грудь… Марк. Неужели он явился сюда позлорадствовать?
— Что ж, я рада, что ты посмеялся.
— Я пришел сюда не смеяться.
Слышу, как он подходит ко мне, наклоняется, берет меня за руки и помогает встать, чтобы наши лица были на одном уровне.
— Но если это входит в условия сделки, я согласен.
Он целует меня. Медленно, нежно. О боже, я и забыла, как хорошо у него получается целоваться.
Но я вдруг отстраняюсь:
— Марк, сначала я должна тебя кое о чем спросить.
— О чем? — озадаченно произносит он.
— Ты женат или голубой? Когда-либо был подвержен маниакальным актам мести? И тебе хоть раз платили за секс?
Он закатывается хохотом, откинув голову назад. Но в конце концов берет себя в руки и отвечает:
— Насколько я помню, ничего из вышеперечисленного.
Я улыбаюсь и провожу рукой по его волосам:
— Хорошо. Даю разрешение продолжать.
Ему почти удается меня поцеловать. Почти.
— КАРЛИ!!!! — раздается истерический женский вопль.
Это Сара.
— Сюда! — кричу я.
Она бежит к нам, хватая ртом воздух.
— Кейт! У нее отошли воды. Вызвали «скорую». Она зовет тебя, хочет, чтобы ты с ней поехала.
Караул! Срочно надо бежать! «Скорая помощь»! Целую Марка и бегу вслед за Сарой.
Я уже пробежала десять футов, когда он прокричал:
— Купер, в твоей жизни всегда так — одна катастрофа за другой?
— Всегда, — с улыбкой отвечаю я.
— Тогда мне лучше начинать привыкать, — смеется он.
Что, если… в жизни все-таки бывает счастливый конец?