«По учению катаров, мир является ареной борьбы двух непримиримых начал Добра и Зла. Дух является творением Добра, а материя, осквернившая и сковавшая дух, создана Злом. Для того, чтобы победило Добро, нужно преодолеть нечистую материю, отказаться от всего земного и суетного, стать бедным и целомудренным - и таким образом воспринять идею вселенской Любви».
- Что ещё?.. Ах, вот! «…они отрицали таинство исповеди, силу причастия, действенность церковных таинств, если совершающий их священник находился в состоянии греха».
«Боже, они были правы, эти катары - церковь того времени погрязла в роскоши, чревоугодии, доносительстве и разврате». - Жильбер, не торопясь, водил пером, наполняя листы бумаги опасным содержанием.
«…Склонялись к образованию церковных общин по византийскому образцу. Даже имели своих епископов… Здесь, очевидно, Святой престол раздражало растущее влияние константинопольской церкви, где пастыри были ближе и понятнее своей пастве…»
«…В 1022 году двенадцать (Двенадцать! Число любимых учеников Иисуса) катарских каноников Орлеанского кафедрального собора были осуждены за ересь и сожжены публично…»
- Вот это да! – громко вскрикнул Жильбер. - Уже тогда католическая церковь баловалась кострами?
Строчка за строчкой ложились на бумагу цепочками свидетельств неизвестных клириков и соединялись в единое целое собственными умозаключениями Мерона.
«К реформистскому движению катаров примыкает всё больше знати, служителей церкви, католических епископов Франции. Под контролем катарского движения были Бургундия, Фландрия, Тулуза, Шампань».
- Им даже оказывали поддержку граф Раймунд VI Тулузский, династия баронов Транковелей и графы де Фуа? Вот это покровители! – Жильбер не замечал, что, увлёкшись старыми рукописями, он всё чаще довольно громко говорил сам с собой. - Стоп! Граф Раймунд! Один из предводителей Христова воинства в третьем крестовом походе? Интересно!
«Так, что ещё… Ага, вот здесь очень интригующе… Они критиковали… «…Предрассудки Римской католической церкви...» - Мерон в испуге оглянулся. Ему показалось, что за ним кто-то наблюдает. Он заслонил рукавом блузы свиток.
«О каких предрассудках речь? Сейчас, сейчас… - «Греховное стремление к политической власти, массовая канонизация недостойных и признание их святыми мучениками, недопустимый культ реликвий, стремительное обогащение монастырей, пышное убранство церквей с изображением адовых мук, чистилища, монстров и гарпий, терзающих грешников. - Мерон наклонился ближе к старому пергаменту. – Им не нравился, даже пугал подавляющий волю и сознание готический стиль… Вот так-так! Намёк на Собор Нотр-Дам де Пари? Минуту, что-то я здесь пропустил, - подумал Мерон, возвращаясь к началу свитка. - Культ реликвий! Что катары имели в виду? Думай, думай Жильбер!»