— Заткнитесь вы, — пробормотал мальчик поверх книги.
— Сам заткнись, — сказала Сюзан. — Дай мне взглянуть на твою голову. Твоя мама хочет, чтобы я ее слепила, и я это сделаю.
— Не хочу, — отозвался мальчик. — Меня тошнит от этого. Она так всегда говорит, даже в школе перед ребятами. Я не хочу, чтобы мою голову лепили.
— Ничего не поделаешь, — смеясь, проговорила Сюзан. — Я все равно сделаю это. И покажу тебе, как это делается. Это весело. Ты тоже можешь, если захочешь, замешивать глину. Я сделаю ее из глины, а потом из бронзы. Она должна быть бронзовой, — сказала Сюзан его матери.
Еще две женщины стояли рядом. Она чувствовала их восхищение.
— Приходи сегодня после обеда ко мне домой, — обратилась она к Майклу. — В два часа. Мы будем работать в моей мансарде, ты и я, вместе.
Майкл с сомнением посмотрел на нее.
— Я приеду на своей лошади, — сказал он.
— Вот и прекрасно, — отозвалась Сюзан и отвернулась от него. — Итак, а теперь где сад?
— Вы уметете с ним обращаться, — прошептала мать мальчика. — Вы не представляете себе, какой он трудный. Я всегда радуюсь, когда ему нужно возвращаться в школу. До свидания, Сюзан. Когда мне можно взглянуть на голову?
— Через неделю, — сказала Сюзан, — в глине.
— И… о, дорогая, я чуть не забыла, сколько это будет стоить?
Сюзан глубоко вздохнула и выпалила твердо:
— Двести долларов.
Мать Майкла с секунду смотрела на нее, затем быстро кивнула:
— Двести долларов, очень хорошо, мисс Гейлорд.
Было невозможно сказать, что она подумала: много это или мало. Это не имеет значения, решила Сюзан в саду.
— Видите ли, — тихим, низким голосом говорила миссис Вандервельт, — там естественная арка из кустарника, так что фонтан так туда и просится.
— Да, — сказала Сюзан, — и посмотрела на арку. Фонтан. Она часто думала о воде и камне.
Предметы, которые люди покупали и называли фонтанами, были так безобразны. Вода в фонтане должна быть частью целого, а не сама по себе.
— Разрешите мне пофантазировать? — спросила она. — Я хочу сделать произведение из камня и воды, а не просто фонтан.
— Вы пофантазируете? — сказала миссис Вандервельт. — Это звучит очаровательно. А сколько это будет стоить?
— Я не могу этого знать, пока у меня не будет четкого представления, — сказала Сюзан. — Если бы вы установили предел…
— Хорошо. Что вы скажете о пятистах долларов?
— Я буду помнить это, — сказала Сюзан.
Ее отвезли на машине одну, и когда они подъехали к крыльцу ее маленького дома, шофер-негр открыл дверь машины, она вышла и поднялась по ступенькам своего собственного дома.
Она присела в гостиной, не снимая шляпы. На столе лежал лист Марка с цифрами. Он написал: «50 долларов» и в скобках — «лимит для Сюзан». Выйдя в это утро, она заработала семьсот долларов. Во всяком случае она скоро их может заработать. Но не это пугало ее сейчас, а нечто, более могущественное, чем деньги, нечто неопределимое. В это утро она оттолкнула прочь хрупкие стены дома, дома Марка, которые он с таким трудом воздвигнул вокруг нее. Она покинула их. Эта комната напоминала ей стенной шкаф по сравнению с большой залой, где сидел Майкл. Ах, но она любила эту комнату! Они с Марком создали ее, чтобы жить вместе. Она решительно встала. Нет причин не сказать Марку просто: «Дорогой, если я могу что-то сделать, почему бы мне не сделать этого?» И затем она скажет ему о деньгах.